Эл в девятый или в десятый раз переписывал Ридли Пирсону басовую часть «Полночного Часа», когда мои внутренности забили тревогу. Я поставил свою гитару на стойку — никто не обратил на это внимания, что было неудивительно — я, в конце концов, не Эрик Клэптон — и поспешил на поиски уборной (до знакомства с маленькой розовой комнаткой за сценой оставалось ещё около двух часов). Один из вышибал, парень в футболке размером с парус с изображением воинственно сжатого кулака и надписью, сделанной большими печатными буквами «ВЕЖЛИВОСТЬ», указал пальцем в сторону бара в ответ на мой вопрос, и я понёсся в этом направлении.
Туалет оказался именно таким, как я и ожидал — длинная комната, похожая на молочную ферму с кирпичными стенами. Когда-то здесь было два окна, но позже их заделали грязно-жёлтым гофрированным пластиком. Вместо писсуаров был длинный жёлоб во всю стену, в который обычно перед открытием кладут лёд или круглые таблетки с хлором — напоминает мне анекдот про двух пьяниц: «Когда пойдёшь туда, не вздумай есть эти канадские мятные конфеты». У туалетных кабинок не было дверей, но этот факт мало заботил меня в то время. Я забежал в ближайшую кабинку, чувствуя, что выиграл важную гонку с крайне малым отрывом.
Пока я сидел там, вошёл охранник и принялся причёсывать волосы, глядя в зеркало (не из стекла, конечно же, в клубах, вроде Концертного Зала, как в тюрьмах и психиатрических лечебницах, зеркала делают из отполированной стали и прикручивают болтами к стене) — Ты тот самый парень, что написал «Сияние»? — спросил он.
— Да, — сказал я.
— И «Мёртвую Зону»?
— Да, это тоже я.
— Обожаю все твои фильмы, мужик, — сказал он.
— Спасибо.
Секунду я раздумывал, стоит ли сказать, что «Сияние» и «Мёртвая Зона» были книгами, прежде чем стать фильмами, но решил, что время и место выбрано неподходящее. Вместо этого я спросил его, почему в кабинках нет дверей.
В зеркале отразилось его удивлённое лицо.
— Чтобы они не ширялись здесь, — сказал он, — Нельзя помешать им нюхать или закидываться колёсами, но, по крайней мере, без дверей они не станут ширяться.
— Вот как.
— Да, вот так, — сказал он.
Потом он повернулся ко мне. Кулак на его красной футболке был большим. Он и сам был большим — ростом где-то метр девяносто пять и весом около ста пятидесяти килограмм. Во время гастролей мне доводилось видеть здоровых вышибал, но, по-моему, этот был самым здоровенным… а может быть, мне так показалось из-за того, что я сидел.
— Скажи мне одну вещь, — сказал он.
— Если смогу.
— Вы, ребята, действительно умеете играть?
Я задумался над ответом. Эл Купер, блестящий клавишник, гитарист и аранжировщик, в свои сорок девять лет принял участие в записи более пяти сотен альбомов в качестве основного исполнителя, аккомпанирующего музыканта или продюсера. Он также написал несколько тысяч песен, включая «Я Не Могу Бросить Её», «Это Кольцо С Бриллиантом» и очаровательную короткую песенку под названием «Я Купил Ей Туфли, В Которых Она Уходит». Ридли Пирсон играл на бас-гитаре в нескольких профессиональных группах из Айдахо, Вашингтона и Калифорнии. Дейв Барри в колледже был гитаристом в неплохой группе, игравшей кавер-версии известных песен, под названием «Федеральная Утка» {Федеральная Утка — утка, на которую можно охотится; в соответствии с Законом о Мигрирующих Птицах 1934 года, для получения права на отстрел утки охотник должен приобрести марку с изображением данной разновидности утки, большая часть денег, собранных таким образом, идёт на защиту окружающей среды} (одной из их основных песен была, как я позже узнал, «Не Могу Сдержать Слёз» Эла Купера). Кэти Голдмарк, когда не сопровождает писателей в городе, где Тони Беннетт оставил своё сердце {имеется в виду Сан-Франциско}, демонстрирует талант как исполнительница кантри и рокабилли. Ещё она играет на гитаре, гораздо лучше, чем я (на самом деле, это даже не комплимент — когда я думаю о своём уровне игры, на языке вертится слово «посредственный»). Не знаю, как давно занимается музыкой Барбара Кингсолвер, но на клавишных она играет, как человек, привыкший на концертах находиться между ритм-гитаристом и басистом. Не каждый в «Рок Боттом Римейндерс» играет на профессиональном или хотя бы профессионально-любительском уровне, но достаточное количество — а остальные значительно повысили свой уровень — для того, чтобы я мог ответить на вопрос вышибалы с изрядной долей уверенности.