Далтона же звание лучшего друга привело в восторг. Он нежно посмотрел на Мельбу и стиснул её ладонь. Потом обернулся ко мне и спросил:
— Ну, разве она не милейшее существо на свете?
Я на секунду испугался, не кроется ли в этом вопросе какого-то подвоха. Однако Мельба стояла передо мной в своем черном комбинезончике с крадеными фиалками, поминутно дотрагивалась до «пучка с начесом» и смотрела на меня в нетерпеливом ожидании, так что пришлось солгать:
— Конечно, милейшее.
Далтон кивнул и хлопнул меня по спине.
— Пошли же, Хаскелл, я давно ждал, когда Мельба познакомит меня с человеком, о котором все уши прожужжала. По её словам, вы лучший частный детектив в округе Крейтон.
Вообще-то, я единственный частный детектив в округе Крейтон, но мне ничего не оставалось, кроме как с благодарностью принять приглашение и последовать за ними вниз по лестнице. Я до сих пор ощущал острую нехватку слов, но ни Мельбу, ни Далтона это обстоятельство, кажется, не смущало. Они смотрели друг другу в глаза, не в силах отвести взор. Если бы я закричал, что на мне горит одежда, они бы, наверное, даже не оглянулись.
Честно говоря, меня насторожило, что Далтон глазеет на Мельбу с такой влюбленностью. Знаю, знаю, нельзя судить по одежке, но что делать, все равно же судим, правда? Общепризнанный факт, что мужчина с внешностью Далтона не стал бы увиваться за такой женщиной, как наша Мельба. Нет, она, конечно, прекрасный человек, но по виду-то этого не скажешь. Я, может быть, излишне критично настроен, но все же любопытно, насколько искренен Далтон. Ведь он пожирал Мельбу глазами так, будто она по меньшей мере Мишель Пфайфер.
Но, опять же, говорят, любовь слепа. В таком случае, любовь Далтона, наверное, и впрямь на стены налетает сослепу.
— Хаскелл, ни за что не догадаетесь, где мы познакомились, — щебетала Мельба. Она вприпрыжку спускалась по лестнице первой, поминутно останавливалась, чтобы послать Далтону взгляд, полный обожания. — В супермаркете! Можете представить?
Могу, а почему бы и нет. Не сомневаюсь, что многодетная мать тратит солидную часть свободного времени на закупку продуктов. Если с ней и можно случайно увидеться, то только там.
— Верно, — хохотнул Далтон. — Я нашел этот маленький помидорчик в овощном отделе.
Мельба зашлась от смеха. Нет, правда. Можно подумать, Далтон сказал самую остроумную в мире фразу, так она хлопала в ладоши и покатывалась.
— О, Далтон! — выдавила она сквозь слезы. — Ну ты это нечто! — и обернулась ко мне. — Правда, Хаскелл, он — нечто?
Я на всякий случай кивнул. Не очень понятно, что Мельба имела в виду, но я решил довериться её мнению на этот счет.
Два голубка опять уставились друг на друга, огромные темные глаза Далтона тонули в маленьких голубых глазках Мельбы.
Боюсь, обед этот будет беспросветно долгим.
— Вы знаете, я жду телефонного звонка, и не могу надолго отлучаться…
Но моя маленькая уловка была обречена на провал. Мельба всплеснула пухлыми ручками, пальцы её напоминали пять венских сосисок.
— Ой, Хаскелл, даже не берите в голову! Я предупредила Элмо, что мы с Далтоном забираем вас обедать, и велела ему отвечать на ваши звонки.
Я чуть не поперхнулся. Она велела Элмо отвечать на звонки?! И как это, интересно, прошло, успешно? Не удивительно, что я выиграл конкурс «любимый босс».
Я открыл рот, чтобы попросить Мельбу никогда больше этого не делать, но тут мы вышли на улицу. И моим вниманием завладело нечто совершенно иное. А именно, машина Далтона.
Челюсть моя отвисла самым постыдным образом. Это был новый, с иголочки, «кадиллак»! Цвета густого кетчупа, с затемненными стеклами… Солнце, слепя пешеходов, играло на многочисленных хромированных деталях, одной из которых являлась витая антенна, оповещавшая весь мир о том, что в машине имеется телефон.
Еще Далтон поставил сигнализацию, ибо он был выше того, чтобы открывать двери авто таким простецким способом, как с помощью ключа. О нет, он выудил из левого кармашка черную коробочку, направил на машину, она дружелюбно отозвалась веселым попискиваньем, дверцы щелкнули и сами собой открылись.
Мельба кинула мне взгляд, говорящий примерно следующее: Ну как, высший класс, правда?
Должен признать, что святая правда. Дела у Далтона явно шли недурно. Какие бы это ни были дела.
— Чем вы занимаетесь, Далтон? — вежливо спросил я, утопая в мягкой красной коже заднего сиденья, по вместимости равного всей мебели из моей гостиной.
Да чем угодно мог он заниматься, от бурения нефтяных скважин, до службы в качестве импресарио у Кэри Гранта: и то, и другое наверняка приносит чертову прорву денег.
Далтон придержал дверцу, приглашая Мельбу садиться. Моя секретарша, восторженно хихикнув, нырнула внутрь. Сам Далтон устроился на водительском сиденье, вздохнул и смачно шмыгнул носом. Уверен, что Кэри Грант под угрозой смерти не стал бы выдавать таких звуков.
— Я, Хаскелл, занимаюсь недвижимым имуществом, — проговорил он, заводя мотор. — Скупаю собственность, потом пускаю её в оборот.
Я молча изучал Кэри-Грантовский затылок. Ну что, может, теперь прикажете его «Мистером Далтоном» величать? Или «сэр»?
Мы медленно выехали из города. Медленно — потому что в центре Пиджин-Форка лимит скорости — двадцать пять миль в час. Многие почему-то считают, что это ловушка для приезжих, чтобы собирать с профанов штрафы и тем самым пополнять казну. Я же уверен, что это мнение ошибочное. По-моему, это правило ввели для того, чтобы жители могли хорошенечко рассмотреть проезжающих мимо автомобилистов.
Пока мы неторопливо катили по улице, в нашу сторону повернулись головы всех старичков, которые летом целыми днями торчали на лавках перед зданием окружного суда. Потом в нашу сторону повернулись головы всех посетителей парикмахерской Попа, включая и голову самого Попа. Также вели себя головы всех мужчин, женщин, детей и собак, попадавшихся нам по пути.
Я думал, Мельба просто лопнет от возбуждения, пока мы доберемся до автомагистрали. Она беспрестанно хихикала и взбивала волосы. Как будто она едет в машине с президентом, и на неё смотрит весь город. Даже опустила стекло, чтобы её удобнее было рассматривать.
Я довольно скоро понял, куда мы направляемся. В этих местах всего один по-настоящему приличный ресторан. Это, разумеется, не «четыре звездочки», но в Пиджин-Форке, чтобы прослыть «по-настоящему приличным рестораном», достаточно удовлетворять двум простым требованиям: вкусная еда и чистая посуда.
Поесть можно ещё в двух местах. Это Гриль-бар Фрэнка и Гриль Ласситера. Оба готовят недурно, а вот со вторым условием там проблемы. И только ресторан «У Джентри» в десяти милях от города соответствует этим строгим запросам.
Единственная проблема — это то, что ресторан является побочным бизнесом семейства Джентри. Основной их бизнес — Ферма «Собери Сам». Это значит, что сюда съезжаются люди со всей округи, вплоть до Луисвиля, чтобы попотеть на их полях, собирая помидоры, кукурузу и фасоль. Что-то вроде лагеря для сезонных работ, только Джентри своим сезонным рабочим не платят. Наоборот, рабочие платят им.
Мне кажется, что Джентри сами не перестают удивляться, как это им удается склонить людей на такие нелогичные поступки.
Так вот, проблема в том, что в период посева и уборки урожая Джентри совершенно перестают интересоваться ресторанной частью своего бизнеса. Поэтому я стараюсь не обедать здесь летом. Это как с поговоркой про устриц: избегайте есть устриц в те месяцы года, которые кончаются на «рь». Похожее правило для ресторана Джентри: избегайте в мае, июне, июле и августе.
Иначе вам придется выдержать взгляд Мамаши Джентри, когда вы входите в двери. Взгляд, говорящий о том, что вы отрываете её от дела. Мамаша Джентри — дама ширококостная, плотная и коренастая, настоящая фермерша. У неё такое выражение лица, будто она в любую минуту готова наброситься на тебя с мотыгой.
Я удивился: почему же Мельба не сообщила Мистеру Далтону об особенности ресторана Джентри. Однако, подъехав к ресторану, я понял, почему.