Я опять покосилась, чтобы подтвердить свои первые опасения по поводу его внешности.
Высокий, широкоплечий, со спутанными угольно-черными волосами, чувственным ртом и точеными скулами, покрытыми двухдневной щетиной. И хитрыми-хитрыми глазами, как у сиамского кота.
Отвернись, не смотри. Касс! Он треснул тебе дверью по заду.
— Гад, — опять буркнула я себе под нос.
— Вы что-то сказали? — обратился ко мне Бен.
— Говорю: это бар? Тут наливают?
И чего я злая такая? Ах, да, я же в Сэнди.
— Конечно, мисс, что желаете после долгой дороги?
У меня отвисла челюсть. А Бен и Алан рассмеялись.
Дьявол, опять Алан! Как там его фамилия?
— Милая, я здесь всю жизнь живу, а тебя вот первый раз вижу, — пояснил мне, дурынде, бармен. — Пиво?
— Было бы шикарно, — выдавила я.
— Два, Бен, и за мой счет, — вставил свои пять центов мистер Синие Глазки.
Я только фыркнула. Ну а что? Слабое утешение моей пятой точке, но на безрыбье и собака — мясо.
— Кстати, я — Алан. Алан Картер. Прости, что ушиб, — и руку протянул. Официальненько.
— Кстати, я — Кэсси, Кэсси Форман. Прощаю… на первый раз.
Я пожала ему руку и приложилась к бокалу, который весьма вовремя вырос передо мной. Отхлебнула и чуть не выпрыснула все, услышав:
— Кассандра? — голос Бена был такой… ошарашенный что ли.
— Просто Кэсси, если не возражаете, — поправила я его на автомате.
— Господи, такая взрослая… — пробормотал бармен.
— Форман? — опять влез Картер, обращаясь почему-то к Бену. — Она?..
— Дочь Алекса, — пояснил Бен, не сводя с меня обожающе изучающего взгляда.
— Черт, — ругнулась я, понимая, что теперь и Картер сверлит меня глазами.
— Ты не помнишь меня, детка? — печально произнес бармен. — Бен Кэйл.
— Оу! — я на самом деле не помнила самого Бена, но знала, кто он. — Мне было, кажется, тогда лет пять, мистер Кэйл.
— Бен, зови меня Бен, — заикаясь, произнес мужчина.
Ужас, только бы не заплакал. Будет неловко. Я заерзала на стуле.
— Кэсси, может, подождем заказ за столиком? — предложил Картер. Бодренько так.
— Да, пожалуй, — я спрыгнула со стула. — Только я не заказала.
— Два фирменных, Бен, будь добр.
Алан подхватил нашу выпивку и направился к дивану в уютном темном углу зала.
Я плюхнулась за столик и в три глотка ополовинила бокал. Картер, устроившись напротив, хмыкнул.
Дважды спаситель глазел на меня с кривоватой ухмылкой. Хорошо хоть хмыкать перестал. Я барабанила пальцами по столу, хлебнула еще и с наглым видом выдала:
— Прекрати таращиться! Или я в детстве написала тебе в бассейн?
Картер расхохотался и вытащил из куртки пачку сигарет.
— Бассейн моего детства, к счастью, был далеко от Сэнди, — Алан закурил, неодобрительно проводив взглядом сворованную мной сигарету.
Я сунула никотиновую палочку в рот, ожидая, пока джентльмен предложит даме огня. Но джентльмен не торопился.
— Значит, ты Кассандра Форман, — диагностировал он мое происхождение.
— Она самая, — промямлила я, жуя не прикуренную сигарету. — А ты не местный что ли?
— Два года назад переехал.
Алан издевательски крутил зажигалку между пальцев. А руки у него красивые.
Большие ладони, длинные ровные пальцы, чистые ногти.
— Соболезную, — вякнула я, не отрывая глаз от его манипуляций с зажигалкой. — Прикурить дай, пожалуйста.
Я подалась вперед, чтобы отобрать у него зажигалку, но он в это время привстал, чтобы поднести горящий огонек к моему лицу. Мы треснулись лбами так, что искры из глаз полетели.
— Дерьмо!
— Мать твою!
И синхронно завопили. Я проморгалась, резко встала из-за стола, вырвала у Картера зажигалку, прикурила и вернулась на место.
— Это был паршивый маневр, — констатировала я, наблюдая, как Алан потирает лоб.
— Согласен.
Он очень медленно подвинул на середину стола сигареты и зажигалку, и мы расхохотались, чокаясь.
— За знакомство, мисс Форман.
— Ну и какого лешего ты поселился в Сэнди, Алан Картер? — я решила завести светскую беседу.
— Работа удачная подвернулась, — ответил он неопределенно. — А ты решила вернуться на малую родину?
Я снова рассмеялась. Вернуться в Сэнди? Да ни за какие деньги!
— Просто по делам, — ответила я так же туманно.
— Дай угадаю. Оглашение завещания Кевина Форда-старшего? — Алан подвигал бровями, упиваясь моим изумлением, и потопил кривоватую ухмылку в стакане.