Выбрать главу

Они оба замолчали, глядя на то, как языки огня лижут дрова в камине. Нарцисса просто смирялась со своёй судьбой, а Гарри лихорадочно искал выход из положения. Умом-то он понимал, что предпринимать какие-либо действия сейчас нецелесообразно. Малфоям-старшим действительно не грозило ничего, кроме парочки допросов. Напичкать лорда успокоительным – и всё. Но впервые за прошедшие с момента окончания Войны десять лет Гарри задумался о том, каково Нарциссе и Драко день за днём видеть рядом всё больше сползающего в пучину депрессии отца.

И что он мог предложить? Участвовать в политической деятельности Люциусу было запрещено до конца дней. Вести бизнес официально не запрещалось, но никто из былых партнёров не стал бы с ним связываться, чтобы ненароком не разозлить «добрых дядей» с большими министерскими портфелями. Для того чтобы иметь дело с гоблинами, нужны были деньги, большие деньги, а их не было. Больше половины состояния съели репарации, поступления новых денежных средств не было, и содержание огромного поместья постепенно подъедало оставшиеся. Да Люциусу впору было не в депрессию впадать, а волком выть от безнадёжности. И, что самое главное, этот упёртый аристократ не желал покидать Британию, считая (впрочем, вполне справедливо), что это сочтут трусостью. Безвыходное положение. Поттер просчитывал варианты, но пока ничего не мог придумать. Он великолепно понимал, что поисковые команды во главе с Министром и Шеклболтом скоро прочешут всю Британию из конца в конец и, не найдя искомых террористов, вплотную займутся «бывшими». Предотвратить это можно было только двумя способами: либо найти убийцу до окончания рейда, либо затянуть облаву до бесконечности. Первого он не мог гарантировать, а провернуть второе, находясь под домашним арестом, не представлялось возможным. И тут перед его мысленным взором мелькнула слегка потусторонняя улыбка Луны, и её нежный голосок пропел: «Если не можешь изменить обстоятельства – измени взгляд на них». Гарри поднялся из кресла и заходил по комнате, обдумывая пока ещё смутную, но уже обрастающую подробностями идею: – Скажите, Нарцисса, а в вашем семействе в ближайшие дни не намечается никакой торжественной даты? Именин? Крестин? Да хоть Дня Рождения любимой собачки?! Ведьма, словно очнувшись от транса, слегка недоумённо посмотрела на собеседника: – Вообще-то у нас с Люциусом завтра тридцатая годовщина свадьбы, но мы в последнее время не устраивали торжеств. – Очень, очень зря! Одну минуту! – Поттер метнулся в кабинет и, открыв секретер, быстро перебрал лежавшие там документы. – Где-то здесь должны быть… О! Вот они! Так… Дата – 21 сентября… Я не ошибся. Он вернулся в гостиную, неся с собой папку с документами. – Что это? – ведьма с удивлением оглядела пластиковый файл, украшенный изображением нереально синего океана и белоснежного лайнера. – Выход из положения, – Гарри уселся в своё кресло и стал раскладывать документы на журнальном столике. – Думаю, вы в курсе моей несостоявшейся женитьбы? – Да. Мы с мужем выражаем вам своё соболезнование. Но, может, не стоит расстраиваться, и всё ещё наладится, – Нарциссе не нравилась дочь Уизли, потуги на избранность нуворишей всегда бесят потомственных аристократов, но она помнила, что её двоюродный племянник был привязан к этой девице, и не хотела обострять отношений. – Не стоит. Просто не судьба, – Поттер прервал дальнейшие соболезнования. – Речь сейчас не об этом. Ваш муж скорее пойдёт на смерть, чем позволит хоть на день запереть себя в камеру, но в то же время отказывается бежать из Британии, потому что считает это трусостью, недостойной аристократа. Я прав? – Целиком и полностью. – Так вот, ни о каком побеге не будет и речи. Вы ведь не посвящали Люциуса в суть своих подозрений? – Нет, я не хотела его волновать раньше времени и… – И не надо, – Гарри широко улыбнулся. – Полгода назад, когда мы с Джинни ещё планировали осеннюю свадьбу, я хотел сделать ей сюрприз. Она на одном из благотворительных вечеров сказала, что буквально боготворит миланскую оперу и… – И вы сумели достать билеты в магический зал «La Skala»?! – ведьма в удивление приподняла брови. – Как вам удалось? Их же раскупают ещё за год до спектакля. – Очень хотелось сделать подарок на свадьбу молодой жене. «Аида» и последующий за ней морской круиз на маггловском лайнере из Милана во Флориду. Никаких знакомых. Никаких магов – я специально проверил состав пассажиров и обслуживающего персонала. Лишь я и она, – аврор горько усмехнулся. – Только, как оказалось, не учёл пары обстоятельств. – Понимаю. Не огорчайтесь, Гарри. Вы не могли знать, что в обществе модно выражать восхищение оперой, как бы вы на самом деле к ней не относились. Это шик. Или, как выражаются ваши магглорожденные друзья, круто. – Да, увидев билеты, Джин сказала, что не собирается слушать кошачьи завывания, она их и в Норе может наслушаться вдосталь. Да и морское путешествие среди каких-то магглов, без привычного общества, назвала скукой смертной. Так что я закинул всё с глаз подальше, но теперь, как видите, это пригодилось, – Гарри позволил себе улыбнуться с видом Мефистофеля, соблазняющего Фауста. – Так как вы смотрите на то, чтобы отпраздновать тридцатилетие свадьбы посещением оперы и морским круизом? Никакой «охоты на ведьм». Мерлин упаси, никаких арестов. Всего лишь сюрприз на годовщину свадьбы. Поттер смотрел, как в потухших, было, серых глазах разгорается искра блековской сумасшедшинки, и не мог сдержать улыбки. На душе было легко и спокойно, как будто он только что раскрутил запутанное дело. – Гарри, вы – змей-искуситель… – но появившаяся, было, на губах ведьмы улыбка тотчас вновь сменилась тревожной гримасой. – А как же Драко? – А что – Драко? Вы не сбежали, а отправились в свадебное путешествие, и пускай хоть кто-нибудь попробует в этом найти хоть какой-то криминал. – А если они попытаются отыграться на моём сыне? При мысли о такой возможности Поттеру лишь усилием воли удалось скрыть всколыхнувшуюся в душе ослепляющую волну гнева: «Не допущу! Не позволю!»: – Пусть попробуют. А я им популярно объясню, почему этого не стоит делать. Не думаю, что кто-нибудь из них решится на прямой конфликт со мной. – Ох, – даже привыкшей к общению с Лордом Нарциссе с трудом удалось сдержать панику, когда её буквально придавило к креслу вырвавшейся из-под контроля собеседника Силой. Да, её сын был под надёжной защитой. Волноваться скорее стоило не о его здоровье, а о здоровье его врагов. – Прошу прощения. Так вы согласны? – Разумеется! – леди Малфой приняла из его рук папку и склонила голову в изящном поклоне, тотчас послав Гарри лукавый взгляд, так напоминавший ему взгляд Сириуса. – Не знаю, право, молиться на вас или проклинать. – За что? – Гарри, вы не представляете, сколько нужно времени, чтобы собрать всё в путешествие. А У МЕНЯ МЕНЬШЕ СУТОК! О Мерлин! Опера! Платье!!! – женщина поспешно откланялась и, не переставая бормотать себе что-то под нос, исчезла в вихре аппарации. – Женщины-ы… Нет, всё же хорошо, что я не женат. Если уж подобное отключает разум даже такой железной леди как Нарцисса, то уж Джин с её характером вообще бы вынесла мне мозги, – Поттер насмешливо хмыкнул и встал из кресла, с хрустом потянув спину. – Чёрт! Я же совсем забыл про разминку. Эдак скоро совсем с этим арестом в развалину превращусь. Он заскочил на кухню проверить курицу, убедился, что блюду остался ещё час до полной готовности. Быстро поднялся на третий этаж – развесил по стенам сваленные в кучу магические светильники. Прислушался к своей связи с Драко и, не уловив ничего подозрительного или опасного, переоделся в спортивные штаны и спустился в дуэльный зал. Времени до возвращения Малфоя было в обрез, и Гарри решил не связываться с полосой препятствий и зеркальным двойником – для того чтобы загонять это мурло, требовалось немало времени – а ограничился разминкой и боем с тенями. Но всё же слегка увлёкся, позабыв о времени. После наблюдения за новыми «фениксовцами» Малфой аппарировал в Блэк Хаус в расстроенных чувствах: «Озлобленность наших, жажда мести пострадавших. Мерлин мой, да будем ли мы когда-нибудь жить, не оглядываясь?!» После двух бокалов шампанского вместо обеда и сладостей, которыми его пичкала Панси на ужин, слегка подташнивало. Гостиная встретила его тишиной и приглушённым светом. В столовой никого не было, но со стороны кухни тянуло таким запахом, что рот мгновенно наполнился слюной. С некоторой опаской, памятуя о вчерашней корзинке мэтра Фортескью, Драко перешагнул порог царства кастрюль и тарелок. На кухне никого не было. Ни самого хозяина дома, ни остатков сервировки вчерашнего ужина. В духовке что-то аппетитно скворчало. «М-м-м, курица» – желудок волшебника тотчас же отозвался требовательной трелью, напоминая о том, что его, вообще-то, давно пора было наполнить. Малфой поднялся по лестнице в спаленку хозяина. Никого там не нашёл, но решил избавиться от неудобной парадной одежды, и, сменив её на купленные накануне джинсы и рубашку с тонким джемпером, отправился на дальнейшие поиски. Дверь в спальню дядюшки Сириуса была заперта. Вторая комната дальше по коридору оказалась пустой и напоминала какой-то музей Слизерина. «Наверное, спальня Регулуса Блэка». Последняя комната на этаже была девственно пуста, но весёлый оттенок стен и нарисованные волшебные зверушки не оставляли сомнений – он попал в детскую. На третий этаж Драко поднимался уже с известной долей тревоги: – Поттер, ты здесь? Поттер? Гарри! Но на его зов никто не отозвался. Лестница закончилась не коридором, а небольшой лестничной площадкой, на которую выходила одна единственная дверь, он толкнул её и оказался в освещённой последними лучами заходящего солнца просторной комнате. Это была спальня, но какая! В принципе, Драко уже давно перестал обращать внимание на окружавшую его обстановку, как что-то само собой разумеющееся, принимая и лаконичную простоту хогвардских спален, и так нравящееся родителям вычурное великолепие своих покоев в Малфой Меноре. Они просто были – и всё. Не вызывали особой любви, но и отторжения тоже не вызывали. Эта же комната понравилась ему с первого взгляда. Вся. До последней детали. И снежная белизна стен с редким бежевым растительным узором. И мягкие ворсистые бежево-оливковые драпировки. И ковёр с перекликающимся рисунком на полу. И медовое сияние резьбы на мебели из светлой вишни. И белоснежный полог, частично скрывающий большую кровать без привычной нижней спинки. Словно заворожённый, он вошёл внутрь и коснулся резных завитков изголовья, затем поднёс пальцы к носу и зажмурился, втянув приятный запах недавно нанесённого мебельного воска, пытаясь понять, что же такое важное крутится у него в голове, но никак не даёт поймать себя за хвост. «Что же? Что?» – и внезапно застыл, наконец, понимая, почему уже второй день он не хотел возвращаться во впавший вместе с родителями в затяжную депрессию Малфой-менор, а рвался сюда. В его сознании это место стало домом. ЕГО ДОМОМ. И он неуютно чувствовал себя, слишком долго находясь вдали от этих стен… и их хозяина. В особенности от их хозяина. Драко скучал без этих наглых кошачьих глаз, насмешливой улыбки и сильных рук. – Вот бредятина-то! И куда мантикрабы унесли Поттера? Я просто беспокоюсь, чтобы эта героическая сволочь не влипла в очередные неприятности! Всё же кузен как-никак, – но даже ему самому произнесённая речь казалась насквозь фальшивой: врать себе – вообще бесполезное занятие. – Вот же… И почему у этого придурка в доме нет эльфов? – Малфой нетерпеливо выхватил из креплений палочку. – «Указуй», где найти Гарри Поттера. Кончик палочки немного повращался, прицеливаясь, и уверенно указал вниз. – Ох, Моргана-прародительница, в подвале же дуэльный зал, а я там не смотрел, – быстро сбежав по лестнице, Драко прошёл мимо массивной двери в погреб и открыл укреплённую листами заговорённого серебра дверцу в дуэльный зал, да так и застыл на пороге. В приглушённом свете магических светильников, раздетый до пояса и босой, в окружении постоянно атаковавших смертельно опасных призрачных теней, сражался Поттер. Выступивший пот словно расплавленным стеклом блестел на коже, делая рельефной каждую мышцу мощного тела. Движения аврора были настолько быстры, что казались смазанными, текучими, как вода. Малфоя, как и всякого аристократа, учили рукопашному бою, но ни его весьма средние способности, ни мастерство его отца не шли ни в какое сравнение с тем, что творил на его глазах аврор. Десять противников. Десять! Притом, что даже Люциус в свои лучшие годы не рисковал вызывать больше семи. Ведь призрачную тень поразить гораздо сложнее, чем дышащего и испытывающего боль противника. А малейшая ошибка может стоить магу жизни. А Поттер сражался. Две тени столкнулись, на мгновение помешав друг другу, и боец тотчас же воспользовался этим, оборвав удерживающие их в мире живых поводки и отправив в небытие. Третья – недостаточно быстро отшатнулась. Четвёртая – не удержала удар… Пятая… Шестая… Седьмая… Восьмая… Одного за другим Поттер выводил из строя своих призрачных противников. Осталось двое. Они постоянно атаковали, пытаясь взять уставшего мага измором. Движения всё ускорялись, и, в конце концов, Драко уже не мог уследить за общей картиной, ловя лишь некоторые моменты. Пара секунд, и с оставшимися противниками было покончено, а Поттер… Гарри вдруг оказался совсем рядом, упёрся руками в стену по обе стороны от его головы и замер, пытаясь отдышаться. Одинокая прядь прилипла к вспотевшему лбу, и Драко, не задумываясь, убрал её, зарывшись рукой в короткие влажные волосы: – Гарри… – имя сорвалось с его губ как-то само собой. – Что? – голос аврора всё ещё срывался, а его лицо приближалось… или это рука самого Драко его притягивала… он и сам не знал… – Малфой, с тобой всё в порядке? Звучание собственной фамилии заставило Драко опомниться и, разорвав эти не-совсем-объятия, отступить к выходу: – Я подожду, пока ты приведёшь себя в порядок, в твоём кабинете. Несколько стремительных шагов по коридору – «Это не побег, совсем не побег» – привели его к лестнице, но он ещё успел услышать за спиной сказанное с тоской и досадой: – Ох, я идиооот… Почему-то эта фраза вызвала у него улыбку и даже помогла успокоиться. Поттер примчался через десять минут – свежевымытый, выбритый и даже одетый не в привычную футболку, а в почти такие же, как у Драко, рубашку с джемпером. Слушать ничего не захотел, а сначала повёл гостя в столовую, к накрытому столу. На этом событии уставшие мозги судмедэксперта взяли тайм-аут, голодный организм переключился на поглощение нежнейшего мяса запечённой с картофелем курицы. “Прояснение в уму” наступило после второй кружки крепчайшего кофе, и Малфой так подробно, как мог, пересказал сыщику все сведения, полученные за день, сопровождая их в стратегических местах демонстрацией воспоминаний Панси с собственными комментариями. Поначалу Гарри просто кивал. Многое из того, что он услышал, подтверждало его выводы, но когда речь зашла о «Новом Ордене Феникса», стал хмуриться всё сильнее и после окончания рассказа выдал короткое: – Ты туда не пойдёшь. – А кто? – Я напишу отчёт, в котором опишу все добытые нами сведения, и ты завтра отнесёшь его Шеклболту. Пусть Кингсли с Министром с ними сами разбираются. Это опасно. – И они так просто мне поверят?! Гарри, ты же сам понимаешь, что это из разряда утопий! – Драко и сам не заметил, как перешёл со слегка язвительного «Поттер» к дружескому (и не только, далеко не только) «Гарри». – Как только я покажусь им на глаза с твоим отчётом, меня упекут в камеру для дальнейшего выяснения, и всё наше расследование отправится к мантикрабам. – Драко, у Денниса «не все дома», это я тебе говорю как человек, проживший с ним после Битвы в одной комнате целый год. Прости, но, при всей твоей подготовке, ты не боевой маг – не тот склад характера. А Криви – «боевик», причём очень талантливый. Он после школы рвался в академию, но его «зарубили» колдопсихиатры на медосмотре. Тогда он и начал создавать свой «Новый Орден Феникса», провозгласив Дамблдора чуть ли не Богом, а меня – его Пророком. Мы с Роном и Гермионой не раз пытались его вразумить, но он ничего не хотел слушать. Вытребовал у Министерства этот летний домик Паркинсонов и засел там, как мантикраб в засаде. Только старая дружба и память о его брате мешали мне вычистить это гнездо. Последнее время на них всё чаще стали поступать жалобы за мелкое хулиганство, да и в притонах Лютного кое-кого из «новых фениксов» видели. Если ты спросишь своих родителей, то они тебе скажут, что именно так начиналось движение Упивающихся. Мне жаль Денниса, но он сам роет себе могилу и падение в неё – только дело времени. Ни я, ни Шеклболт не позволим, чтобы в Британии началась ещё одна гражданская война. – Ты сам сказал, что Криви считает тебя чуть ли не своим вождём и пророком Дамблдора – этим можно воспользоваться. Я явлюсь к ним открыто под твоей личиной и попытаюсь втихаря выяснить всё, что они знают об убитом, – Драко понимал, что в чём-то Гарри прав, но считал, что в данном случае риск оправдан. – Малфой, Деннис, в отличие от того же Рона, очень наблюдателен к мелочам, с ним такой номер не пройдёт. Кроме того, у него есть дар чувствовать ложь. Ты понимаешь, что, если ты ошибёшься, это может спровоцировать его на атаку?! Мгновенную атаку! – Гарри отвернулся к окну и сложил руки на груди, упрямо вздёрнув подбородок. – На это я пойти не могу. – Если бы да кабы! Я не узнаю тебя, аврор! Что толку от того, что мы будем сидеть тихо, как мыши под метлой?! – Малфой подошёл к собеседнику и рывком развернул его к себе лицом. – Я не хочу, чтобы мои родители пережили ещё одну «охоту на ведьм» или вынуждены были покинуть страну. – Не волнуйся за них, – Гарри по-доброму усмехнулся. – Ты был прав относительно проницательности своей матери, она нас выследила. – И что? – Я предложил ей в честь тридцатилетия их с Люциусом свадьбы посетить миланскую оперу и провести пару недель в морском круизе. У меня как раз случайно завалялась пара билетов. Твоя матушка согласилась, что это хорошая идея. Так что завтра к вечеру их уже не будет в Британии. – Спасибо, – у Драко будто камень с души свалился. – Но я всё равно настаиваю на продолжении расследования. Я справлюсь, поверь. Ну, а если вдруг что-то пойдёт не так, то «Кровь к крови» выносит из-под любого блокирующего заклинания. Гарри помолчал, прикинул варианты и нехотя согласился.