Последними штрихами послужили: слегка изогнутый метровый меч с небольшой гардой и полуторной рукоятью, массивный нож с широким длинным лезвием, круглый, обитый железом щит, способный прикрыть тело от плеча и до середины бедра, и двухзарядный арбалет с кучей болтов к нему. И это все придется таскать на себе? Ужас!
Выехали, когда солнце только появилось из-за края горизонта. Свежий утренний ветерок наполнил легкие прохладой. На небе не было видно ни одной низкой тучки, лишь в вышине, словно перья гигантской птицы, неслись редкие облака. Судя по всему, осадков не ожидается. Лучше пускай так и остается. Нам предстояло до самого вечера пиликать по дороге, никогда не знавшей асфальта. И я предпочту дорожную пыль, чем дождь, проникающий за шиворот. В последнее время он, мелкий и противный, начал изрядно доставать.
Дружинники открыли ворота, и небольшая колонна из тринадцати человек, четырех лошадей и телеги вышла за пределы замковых стен. В отряде всадников всего трое – я, лекарь Корнис и десятник. Остальные – пехотинцы в кирасах и шлемах, похожих на мой, разве что забрало узкое, оставлявшее открытым подбородок, и Зурим – водитель кобылы на телеге. Кстати, механик оказался единственным невооруженным членом в нашем отряде. Длинный кинжал на поясе можно не считать. Тут разве что дети оружие не носят. Пограничье, чтоб его!
Как только мы отошли подальше от замка, Фиш махнул рукой подчиненным, и солдаты с удовольствием положили щиты и копья в повозку, где уже лежали сумки с припасами. Я было рыпнулся грозно высказать несогласие с решением десятника, мало ли… Вдруг здесь саблезубы стаями рыскают в поисках, чем бы поживиться, но вовремя себя одернул. Фиш прослужил не один десяток лет и лучше знает, когда можно дать подчиненным отдохнуть, а когда делать этого не стоит. Так что встревать с глупостями нет необходимости. Он же не лезет ко мне с советами, как лучше составлять финансовые отчеты и аналитические записки. Подозреваю, что и слов таких не ведает. Да и вообще – не в курсе, что мне знакомы чужие для этого мира понятия.
Поначалу боялся, что буду подпрыгивать в седле, не попадая в такт поступи Черныша, и со временем моя задница превратится в сплошной синяк, как это описывают в книгах, но опасение оказалось беспочвенным. Уже через полчаса приноровился сносно покачиваться на спине гордого животного и даже получать некоторое наслаждение. При этом пятая точка никаких неудобств не испытывала. Наверное, бывший барон подарил мне способность держаться в седле и уже готовый «задний мозоль». Оставалось надеяться, что тело само приноровится при переходе коня на рысь или галоп. Проводить испытания сейчас не хотелось. Пока достаточно и этого, а там, глядишь, нужные навыки со временем сами дадут о себе знать.
Мир вокруг не поражал разнообразием. Обыкновенный деревенский пейзаж без налета цивилизации. Ни высоковольтных столбов, ни нормальных дорог. Гвазду – ближайшее к замку село – объехали по краю, не заезжая. Крестьяне, в однообразном серо-коричневом прикиде, торопились собрать последние крохи с полей. При виде нас все кланялись, приветственно махали руками, и непонятно было, радуются они искренне или тут так принято? Когда отряд проходил мимо согнувшихся в поясе двух местных мадам (видать, мамаша с дочкой, уж больно конопатые физиономии похожи), я, неожиданно для самого себя, скривил рожу и показал язык девушке-крестьянке, которая тайком пыталась рассмотреть господ. Молодуха побледнела и отшатнулась, как от прокаженного.
Десятник, видевший все от начала и до конца, укоризненно зыркнул, но ничего не сказал. Мне вдруг стало стыдно за ребячество, и дальше я ехал, направив целеустремленный взор вперед, изредка кивая в ответ встречным работникам сельского хозяйства.
Село и поля вокруг него миновали живо. Вышли на дорогу, ведущую на север, и потопали по ней. Я продолжил рассматривать окружающую природу, но вскоре это занятие приелось. Ничего интересного. Сонное царство какое-то. Человеку, привыкшему любоваться на мелькающие деревья со скоростью минимум шестьдесят километров в час, медленно проплывающие сосны, дубки и акации надоели сразу. Никогда не был любителем прогулок на природе. Тем более таких медленных. Предпочитаю быстро приехать и уж потом медленно жарить шашлычки, попивать пиво и смотреть с друзьями на закат, а потом так же быстро уехать. А тут… и поговорить не с кем. Единственный возможный собеседник сидит в повозке и носом клюет.