— Потому что я убил одного из них, — Теон улыбнулся самой жуткой и безумной из своих улыбок. В этот момент он просто не мог улыбаться иначе. — Они поняли, что тоже смертны.
Руннэт вздохнула, бросив на Теона недовольный взгляд, но вслух ничего не сказала. Да и нечего было говорить — Теон был не в себе, и так было почти всегда, когда дело касалось Старых Богов. В такие моменты Банрат-Тан-Азур и его эмоции брали над мужчиной верх.
— Что за ерунду вы говорите? — не сдержалась Самина. — Старые Боги ушли две тысячи лет назад, вы сами это сказали.
— Они не ушли, — ответила на это Руннэт. — Их запечатали.
— Что? — Самина удивленно выгнула левую бровь. — В смысле запечатали?
— Заключили в магическую тюрьму, пока однажды одна из фурий случайно не освободила Могдина.
— А может и не случайно, — мрачно не согласился Теон. Они так и не выяснили, как именно это произошло. Та «головоломка» ходила по рукам две тысячи лет, и совершенно внезапно её сумели открыть именно в тот день, в Дармассе?
— Как бы то ни было, Могдин обрел свободу и испепелил всех жителей Дармасса. Ни осталось ни одного. Больше года мы вели с ним войну. Для него это была игра. Он, как и мы собирал армии, отправлял их в бой, захватывал крепости и города. А затем… — Руннэт запнулась и бросила на Теона короткий взгляд. — Затем они с Теоном сошлись в схватке, итогом которой стал Небесный Раскол.
— Двое мужчин решили подраться и уничтожили полмира, — рассмеялась Алетра. — Правильно, что вас лишили сил! Безумцы, возомнившие о себе слишком много.
— Ты кое-чего не понимаешь, девочка, — Руннэт отетила так холодно, что мгновение назад смеющаяся Алетра тут же нервно сглотнула и невольно отступила на полшага. — Не какая-то высшая сила, жаждущая справедливости, лишила мужчин сил. Это сделали Старые Боги. Они нарушили баланс, и это отражается на мире. Вы можете не видеть изменения, ведь вы прожили слишком мало, но ваши тела, ваша сила их ощущают.
Руннэт начала рассказывать присутствующим о собственных выводах на счет того, что делают сейчас Старые Боги, но все это Теон уже слышал. Сейчас основное внимание мужчины было сосредоточено на призраке Утрена. Его мертвый учитель что-то говорил, как и остальные призраки, но Теон никак не мог понять, что именно. Губы точно произносили слова, но язык… это точно был не мэнрейский, который ныне называют всеобщим. Именно он стал единым государственным языком Империи Теона. И это не язык, на котором говорили Несущие Свет.
Что же ты говоришь, старый ублюдок?
Когда Руннэт закончила, в комнате воцарилась молчание. Девушкам нужно было осмыслить сказанное.
— Теперь вы знаете все. Ну или почти все, — подытожил Теон. — Нам неизвестны их цели, но одно точно: они не хотят ничего хорошего для этого мира.
На лицах почти всех присутствующих были сомнения, особенно хорошо они читались у Арвин.
— Если то, что вы говорите, правда, — осторожно начала Генриэтта. — То… ваши действия — это почти что война…
— Это и есть война. Война со всем миром, если придется.
— Это безумие! — не выдержала Арвин. — Нельзя воевать со всем миром! Нас же всего… несколько человек.
— Когда мы решили воздвигнуть свою империю, — тихо сказала Руннэт, — были лишь мы с Теоном. Двое Ткачей Иного, решившие бросить вызов Держателю Скал. Самому могущественному человеку на континенте.
Теон криво усмехнулся. Так-то оно так, но Руннэт многое умалчивала. Например то, что в те времена она была весьма состоятельной дамой с сетью отличных информаторов, помогающей находить нужных людей. Сейчас же они слепы и глухи, да ещё и без гроша в кармане. Не говоря о том, что Держатель Скал не воспринимал их всерьез до момента, когда уже было поздно. Повторят ли Старые Боги ту же ошибку? Вряд ли… Смерть Могдина заставила их соблюдать осторожность.
— Я не о том, — покачала головой Арвин, делая шаг вперед. — Это же самоубийство! Да, ты очень силен, но…
Теон вздохнул и тепло улыбнулся девушке. Настолько тепло, насколько он был способен в тот момент. Внутри кипела ярость Черного Демона, и мужчине приходилось прилагать немало сил, чтобы сдерживать её.
— Я понимаю. Вы напуганы, и… несправедливо втягивать вас в это. Вы молоды и не готовы к подобному. И это нормально. Поэтому я беру назад все ваши клятвы и долги, — Теон это говорил вполне серьезно. — Я не буду пытаться вас завербовать или убедить помогать мне. Я собираюсь отправиться на войну и убить их всех. Не успокоюсь, пока головы всех десяти предателей не будут насажены на пики.
— Война… — Самина прикрыла глаза ладонью и оперлась о ближайшую стену.