— Нарожал парней, — кричит, — спихнул на мою шею, — и гуляй ветром в поле! Приехали, так он и не поздоровался, убежал. Завод дороже ему...
И все ведь правда. Посади любого из нас перед женой, пускай она перед ним свою музыку заведет, — и все в дураках будем. На войне был? Был. На работе изводился? Изводился. Семья была в стороне? А где ей быть в такое время? Денег и прочего не посылал? А что пошлешь, раз нет? По всем статьям выйдет, что не муж, не отец ты, а перечница и кисляй. А почему? Отчего? Не всякая поймет, а моя и подавно...
Сидит, ест меня глазами, как злой офицер солдата, и ду-ду-ду. Да как? Во весь голос, с жаром, душу вроде отводит. Я прикусил язык и сижу разварной рыбой. Валяй, мол, крой, на том свете за все разделаюсь...
На примусе чайник забулькал. Я обрадовался: авось, мол, рот чаем займет и смякнет. Моркови заварил, стаканы налил и подвигаю один к ней.
— Пей, — говорю.
Она отодвигает стакан и еще громче:
— Что ты, — задыхается, — водой живот мой полощешь? Другие вон кофеи с маслами-сырами пьют, дома загребли, в шелка оделись, в автомобилях катаются, а мне что? Шиш с маслом?
Вижу, совсем злая она. Стал я уламывать ее: чего, мол, ты раскричалась? Пошевели раньше умом. Жена притихла, уши развесила. Мне бы надо исподволь, потихоньку с нею, а я напрямик.
— Нашему, — говорю, — брату не сладко будет еще года два, а то и все пять, пока фабрики и заводы болячек не залечат. О капиталистах к тому же, не забывай, они рядом с нами, и зубы у них ощерены на нас.
И-их! Вроде обожгло ее. Вскочила даже.
— Еще терпеть пять лет? — спрашивает. — Может, двадцать пять? Да нам с тобой через шесть лет по пятьдесят годов стукнет, дурья твоя башка! На какого чорта нам тогда хорошая жизнь? Все для людей делал? Ну, и целуйся с ними. Они же и насмех тебя поднимут. В тюрьме, в ссылке паршивел. Другие в комиссарах, а ты что? Глянь на себя... На кого ты похож? Глянь на детей. Ошарпанные, рубашки — и те чужие...
Слезами залилась и все строчит, подперчивает, — его же царствию не будет конца. У меня в печенках скрипит, а на сердце такая усталость и печаль, что мочи нет. Отвернулся, прилег, да так под брань и заснул...
XIV. КНИЖКИ
В эту пору вышел у нас один хороший случай. Начался он опять-таки с приезда жены. Нет, о жене не стоит поминать, а то собьюсь...
Когда мы с Крохмалем были в центре, меня часто заботила одна штука. Иду, бывало, по улицам, гляжу — везде наши вывески, плакаты, везде слова «пролетарии», «пролетариат», «трудящиеся» и все такое. Мы, выходит, главная сила, все наше, а как прикинешь, то выходит, что знающих, ученых людей у нас пока мало. Вообще-то их много, только, казалось мне, не все они согласны с нами. Мыслям этим я воли не давал, но как только стану думать о заводе, непременно упрусь в них. Дадут, мол, нам еще инженера. Он, гляди, будет не согласен с нами, начнет туману напускать, а мы, по неопытности и слепоте, будем прыгать под его дудку.
Думал я так, думал, и взбрело мне однажды в голову: давай я хоть книжками подходящими о домнах обзаведусь. Походил по магазинам и достал. Хорошие попались книжки, с чертежами. Между делом здорово мозги прояснял я себе этими книжками. Случится на работе зацепка какая, воткнусь дома в книжки и разберусь, что к чему. А как приехала жена, было не до книжек. Станешь читать, а она тебе в уши дыр-дыр-дыр...
Потерпел я немного и перетащил книжки на завод. Тут вместе со мною и ребята из бригады стали вникать в них. Чуть что, развернем, а там рисунки, чертежи. Вот с этого случай и начинается. Запнулись мы раз — и в книжку. Я спичкой по чертежу веду, объясняю, а из-за машины инженер — шасть. Один из нас даже вздрогнул. Мы притихли и ждем, что будет.
Инженер глядит туда-сюда, потом в книжки заглядывает и радуется.
— А-а, у вас, — говорит, — вон что. Браво, похвально! Где добыли?
Ответил я. Пошуршал он книжками и усмехается.
— Может, по этим книжкам контролируете меня? — спрашивает.
— Нет, — говорю, — зачем нам контролировать вас? Мы книжки держим на всякий случай, чтоб в деле зрячим быть...
Поверил он мне так же, как курица верит хорьку, но говорит:
— Понимаю, но ведь в конторе есть чертежи заводских сооружений. Вы могли бы их взять...
Крохмаль мигнул мне и вмешался в разговор.
— Мало ли,— говорит, — товарищ инженер, какие в конторе чертежи есть. Найди их там, к тому же без объяснений они, а в книжках все указано. Работать веселее, когда понимаешь...
— Конечно, конечно, — кивает инженер, — я рад, что вы так заинтересовались делом, очень рад...