– Мы жили в достатке, это точно. На широкую ногу, как говорила бабушка, мать Ашота. Захотели съездить в зоопарк, который был построен на южном континенте – да, пожалуйста, езжайте. Захотели новый проигрыватель с мощными колонками – да, без проблем, купим. Захотели в парк развлечений – да, конечно, вот! держите деньги и бегите.
Гриша считал, что жизнь надо расписать наперед, указать невидимый маршрут и идти по заданному пути, не сворачивая на обочины и не оборачиваясь назад. Но жизнь – та еще стерва и с легкостью королевы бала делала то, что ей вздумается; не спрашивала у людей, что они хотят или не хотят. Жизнь – особа переменчивая, ненадежная, ветреная. Она, по доброте душевной, может дать все, что ты пожелаешь, а потом, без предубеждения, забрать то, что дала, словно обиженная девочка.
Гриша вдруг вспомнил о двух смешных историях из своего детства, с энтузиазмом рассказал и после этого перешел к тяжелой теме, к эре несправедливости.
– Помню, стоял сильный мороз, поэтому семья была в полном составе. Мы сидели в зале и слушали новости. Я не любил нудные новости, но кто меня спрашивал, что я люблю, а что нет. Мне приходилось их смотреть. Так велел отец. «Вы должны знать, что творится в мире», повторял он. Новости полагалось смотреть в тишине. Отец, знаешь ли, не любил, когда мы болтали, хохотали, кричали во время его часа, часа мировых новостей. Новости для него были таким же увлекательным занятием, как для меня отремонтировать телевизор. И вот репортер вещал о том, что сегодня вечером, 28 марта N года, в центральном государственном аппарате, на экстренном съезде ЦК ННСЦ, с пламенной речью выступил глава Романдии, председатель народной национал-социалистической партии – великий Силин. Начинают транслировать выступление…
«Здравствуйте, уважаемые товарищи-националисты! Я хочу сделать заявление. Армяхе романдского происхождения – угроза для нашей державы! Они захватили власть в правительственном аппарате, в банках, в больницах, в судах, в бизнесе, в криминальной сфере. Они – везде! Они правят страной – чистокровными романдцами! Великим славянским народом правят те, чья кровь не чистая, зараженная югом, низшими существами, которые должны служить нам! И никак не наоборот! Пора это прекратить! И немедленно! – Все громогласно поддержали Силина. – Другие расы, низшие, мы уничтожили, выжили из страны, и как нам стало жить после этих вынужденных чисток? Мы стали жить лучше! Мы встали с колен, прогнав крыс, которые питались нами. А чем армяхе отличают от тех же арадов? Задайте себе этот вопрос… И задумайтесь, что нас ждет в будущем, когда армяхе начнут нас, романдцев, пригибать к земле, подчинять своей воли. Что случиться? Я знаю, что случиться. Мы станем беспомощными, жалкими, не способными принимать решения, не говоря уже о том, чтобы править страной. Вы этого хотите? – Члены партии встрепыхнулись, выражали свое несогласие. – Я слышу, что вы кричите мне «Нет!». И я не допущу, клянусь, что до этого не дойдет. Надо устранять проблемы в зародыше, когда можно схватить ее, сжать и растоптать. – И снова согласие. И снова поднятые руки вверх. Силин уходит со сцены под рукоплескания, под гомон покорной толпы».