ДЕБОРА: Не могу себе представить ее. Просто не могу себе вообразить чемпионку по плаванию с личиком овечки. И потому, как ты описал его, совершенно не понимаю, как он сумел дорасти до директора завода.
МАРКО: Потому что у тебя совершенно отсутствует какое-либо воображение. В прочем, это не имеет особого значения — все равно мы вскоре увидим их. Когда я вернулся из-за границы, он написал мне, не мог бы я навестить его здесь. Я его не навестил. Так как в тот момент у меня была ужасная депрессия. Мне приходила мысль, не попроситься ли мне к нему на работу. Однако, мне было неловко написать ему об этом. Так было упущено время. Наконец, месяц тому назад я написал ему, не мог ли он подыскать мне здесь домик на лето. Как будто мы из тех, кто каждое лето проводит отпуск на море. Это было моим первым шагом, затем я собирался узнать у него насчет работы. В наши студенческие годы мы были закадычными друзьями. У нас не было ни лиры за душой, и мы снимали на двоих ужасную комнатенку на улице Панисперна. После него, у меня уже не было больше друзей. Да, и, по правде говоря, я был все время занят. Если кого и встречал, то только глупцов.
ДЕБОРА: Спасибо и за это.
МАРКО: Речь не идет о тебе. Ты не относишься к друзьям, ты — моя жена. А, это совсем другое дело. Иногда я нахожу тебя страшно глупой, но это мне неважно. Зато, когда мы жили на улице Панисперна вместе с Альвизе, у нас времени было, хоть отбавляй. Мы проводили время в бесконечных беседах. Кто знает, сейчас, когда мы снова встретимся с ним, будем ли мы снова многословны, как и прежде. Боюсь, что нет. Я думаю, мы сможем обменяться с ним только несколькими словами, да и то, невнятными, произнесенными заплетающимся языком, выдавленными с трудом, стоящими огромных усилий и тому, кто их произносит, и тому, кто их слушает. Естественно, я спрошу у него о работе. Он будет категоричен, но, в конце концов, возможно, смилостивится. Мне придется рассказать ему, чем я занимался все это время. Поведать обо всех тех идиотских работах, которыми мне пришлось заниматься. Обо всех тех придурках, с которыми мне пришлось познакомиться. Что мне никогда не доставало фортуны. Что мне уже тридцать лет. Что мы здесь с тобой вдвоем. Что у нас нет денег. Что это, впрочем, не имеет никакого значения для нашей дружбы. Совершенно никакого значения. Скажу ему, что у нас нет ничего, что у нас нет дома, нет друзей, нет даже города, в котором мы могли бы обосноваться.
ДЕБОРА: Ради бога, не нагоняй на меня меланхолию. Эти слова обычно из моего лексикона, но ты не должен их произносить вслух ни при каких обстоятельствах. Сейчас, возможно, ты захочешь также, чтобы я была одной из тех женщин, которые знают, как утешить своих мужей и умеют придать им мужество. Тебе не повезло со мной. Меня сейчас обуяла такая тоска, что я, наверно, могла бы выброситься из окна.
МАРКО: Ничего бы с тобой не случилось такого. Мы находимся на первом этаже. Ты бы вывалилась прямо в дворик. Прямо в руки к той толстушке, которая все еще там перебирает горох. Сейчас я вижу одну девчонку, пересекающую дворик. Она выглядит очень комично. На ней страшно смешном платье. Вот она остановилась и о чем-то разговаривает с толстушкой. О-ля-ля! А теперь она, кажется, направляется к нам. (Раздается стук в дверь).
МАРКО: Черт подери! Надень на себя, хотя бы блузку!
Открывает дверь. В комнату входит Бетта.
БЕТТА: Добрый день! Буон джорно! Меня зовут Бетта. Я кузина Бьянки. Меня послали к вам Альвизе и Бьянка, чтобы поинтересоваться, не нуждаетесь ли вы в чем-либо. Они должны были прийти к вам в шесть часов, но не придут, поскольку им понадобилось срочно ехать в Анкону. Просят у вас извинения. Произошел непредвиденный случай.
МАРКО: Приятно познакомиться с вами, Бетта. Стало быть, вы кузина Бьянки? Это — моя жена. У нас в комнате пока творится полный беспорядок. И до уборки еще не дошли руки. Мы только приехали. Мне очень жаль, но мы не можем предложить вам сейчас даже шоколадки. Может, хотите пива? К сожалению, оно не остужено. У нас не работает холодильник. Должно быть, закончился газ в баллоне.
БЕТТА: Я не пью пива. И дело не в баллоне. Этот холодильник вообще никогда не работал. Я это знаю, поскольку в этом доме, до недавнего времени, жил один человек, которого я знала лично. Один англичанин. Когда Альвизе сказал, что вы ищите домик на лето, я сразу же подумала об этом домике, и приходила сюда, чтобы договориться с хозяйкой.