— Как прошли занятия? — первым делом интересуется Александр.
— Успешно, — смеюсь я. — Разве ты сомневаешься в моих способностях?
— Нет, малышка. Ты — одна из немногих людей, в ком я никогда не подумал бы усомниться. Готова?
— Да.
Что бы это ни было, я готова. Рядом с ним я готова ко всему.
Около пяти мы врываемся в небольшой прибрежный городок Дувр вместе с вечерними сумерками. Пронизывающий ветер с пролива — самое первое моё впечатление от этой вылазки. Но совсем скоро я замираю от восторга. Ровно в тот момент, когда мой спутник с кривоватой улыбкой разворачивает меня за плечи и я вижу возвышающиеся над городом монументальные белые скалы.
Этот вечер удивителен. Алекс крепко держит мою руку, пока мы гуляем. Он рассказывает мне истории о своём детстве и много смеётся. А я с замиранием сердца смотрю на эту картину: как преображается его лицо, как в уголках его глаз скапливаются лучики морщин, как его глаза загораются при каждом взгляде в мою сторону.
Мы ужинаем в пабе у подножия замка. Едим местную рыбу, я пробую вкуснейший эль, а Александр выбирает воду. Всё же нам предстоит двухчасовой путь до Лондона.
— Что планируешь на завтра? — неожиданно спрашивает он.
— Отработаю смену и вернусь в общежитие, — отвечаю с неуверенной улыбкой.
Мне не хватает смелости задать ему тот же вопрос.
— До скольки ты работаешь?
— До половины одиннадцатого.
— Хорошо.
Он ничего не предлагает. Он ничего мне не обещал. Но я испытываю незнакомое неприятное чувство разочарования, когда он в своей манере не говорит мне, что заберёт меня и скрасит моё одиночество в новогоднюю ночь.
На обратном пути в город Алекс интересуется, понравился ли мне этот маленький городок, и хмурится, слушая мой сбивчивый ответ.
— Аль, ты устала? — помолчав, спрашивает у меня.
— Нет, — я качаю головой, — вовсе нет.
— Тогда что случилось? — мужчина мельком смотрит на меня.
Я рада, что сейчас мы едем в абсолютной темноте. Изредка за окном мелькают огни домов или придорожных кафе, встречающихся на трассе заправок. И тусклый свет фонарей.
Он ничего не может прочитать по моему лицу. Не может увидеть ответы в моих глазах.
— Всё в порядке, правда. — как можно спокойнее заверяю его. — Видимо, не только у тебя выдался трудным конец года. Я предвкушаю самые длительные выходные за последнее время, поэтому уже в расслабленном состоянии.
— Длительные?
— Целых четыре дня, представляешь?
Изо всех сил стараюсь сохранить дрожащий голос ровным, с напускной весёлостью. В другой ситуации я бы улетела в Москву. Если бы я всерьёз не опасалась, что отец выдаст меня замуж против воли. Если бы не рассчитывала, что Александр всё-таки предложит провести это время вместе.
Но он молчит.
Он не говорит, когда мы встретимся снова. Даже на прощание. А мне, конечно, не хватает решительности задать ему этот вопрос.
Вечер следующего дня я еле выдерживаю. Расшатанные нервы, взвинченные до предела, лишь усугубляют чувство жалости к себе.
Я вглядываюсь в лица посетителей, в надежде увидеть то одно, которое жажду увидеть. Но не нахожу его в толпе.
Заказываю такси под самое закрытие смены. Жду до последнего. А потом понимаю всю бессмысленность и еду в общежитие.
Когда часы отсчитывают последние минуты уходящего года, я захожусь в рыданиях. Ни один человек в целом мире не представляет, насколько я одинока. Подавлена. Растоптана.
Одна. Одна. Одна.
Какая несправедливость! Никому в целом мире нет до меня дела.
Я даже не подхожу к окну, чтобы увидеть зарево фейверка. Смотрю на телефон немигающим взглядом, а потом решительно беру его в руки.
Хлюпаю носом, кутаясь в одеяло, и сгоняю слёзы.
«С Новым годом!» — пишу ему.
Сообщение прочитано, но ответа не следует.
Мне остаётся только пожалеть себя. Никому, никому не нужна!
И ему не нужна… — проносится в голове.
Слёзы упрямо падают, падают, падают. Чего я жду, вглядываясь в чёрное зеркало экрана? Глупая, жалкая и…
«С Новым годом, Аля».
И спустя целую вечность, длящуюся всего одно крошечное мгновение:
«Я внизу. Спускайся. Жду тебя. Алекс».
6. Аля
Проходит несколько минут, а я всё смотрю на это сообщение. Экран темнеет, пока совсем не гаснет, и я медленно утираю лицо от слёз.