— Я контролирую, чтобы никто больше не покушался на ваш напиток.
— Я контролирую, чтобы больше никто не получил ненароком твоё особое внимание. — поддеваю её, и она краснеет.
Наконец-то. Нормальная реакция на мужчину.
— Вы — мой единственный, — серьёзно отвечает она.
— Тогда, как честный человек, я просто обязан на тебе жениться, — усмехаюсь я.
— Ловлю на слове, — говорит девчонка и просто уходит дальше заниматься своими делами.
Этот вечер кажется бесконечным. Аля больше не подходит на мою сторону бара, и меня обслуживает её коллега. Он кидает на меня хмурые взгляды каждый раз, когда я стреляю глазами в сторону девушки. Зачем я продолжаю это делать? Зачем я вообще здесь сижу?
Почему я отшиваю миловидную молодую женщину, которая явно не прочь скоротать ночь в моей компании?
Почему я в нетерпении бросаю взгляд на экран смартфона, отмечая, сколько времени осталось до двух ночи?
Почему, наконец, испытываю чувство облегчения, когда Аля бросает на ходу:
— Мы закрываемся. Вам пора… — неожиданно она теряется. — Если вы, конечно, не меня ждёте?
— Я жду тебя, — не скрываю я.
— Ох! — она на мгновение закусывает губу. — Ясно. Я соберусь минуты за три. Только надену пальто.
К ночи на улице похолодало. Под ногами лёд. Аля идёт рядом со мной, и, несмотря на то, что идём мы медленно, она всё равно то и дело поскальзывается.
Она чуть не падает, и я подставляю ей руку. Девушка стягивает перчатку, убирает в карман, и лишь после этого вкладывает свою крохотную ручку в мою ладонь.
Место, где моя кожа соприкасается с её, зудит и покалывает. Словно миллиарды тонких иголок одновременно вонзились в меня, разлетаясь по всему организму, пронзая напряжённые внутренности. Что за нах?
Аля вскидывает на меня взгляд, полный удивления и растерянности. И я непроизвольно сжимаю крепче её руку.
— Завтра ты выходная, — констатирую я.
Не спрашиваю. Ни к чему. График её работы, произнесённый торопливым звонким голоском, набатом проигрывается в моей голове.
— Выходная, — она пожимает плечами.
— Я заеду за тобой к часу, — снова не спрашиваю.
Ставлю перед фактом. Вот мудак! Зачем?
— Я буду свободна и готова к трём, не раньше. У меня занятия.
Глаза Али выдают неуверенность. Сомневается, что успеет?..
— Значит, к трём, — киваю ей.
— Хорошо, — моментально расслабляется она.
Решила, что я потеряю интерес из-за отказа? Забавная девочка.
Забавная и неискушённая. Словно не знает, какое действие оказывает на мужчин. Два часа — незначительный срок. Я готов подождать больше. Потому что я хочу её.
Но с ней нельзя, как с искушёнными любовницами, к которым я привык. Нельзя сразу потащить в койку, нельзя прямо сказать, что необременительный постельный роман — всё, что меня когда-либо интересовало. И всё, что когда-либо будет интересовать.
— До завтра, — говорю ей у самых дверей общежития.
— До завтра, — глухо отзывается Аля.
Глупая, маленькая девочка, скрывающаяся за массивной дверью кампуса, ещё не знает, что попала в мой список задач первостепенной важности. А как ещё объяснить это немыслимое наваждение?
И совсем скоро я поставлю галочку и вычеркну этот пункт, чтобы двинуться дальше.
3. Аля
Около двух я покидаю аудиторию в числе первых студентов. Рядом со мной неизменно шествует моя подруга Оливия МакАлистер. Лив что-то беспечно щебечет, а я не слышу ни слова.
— Эй, Эл! Земля вызывает мисс Алекс! — смеётся она. — Вижу, тебе не слишком интересно, как я сходила на вечеринку к МакАддамс?
— Прости, мисс Ливи, голова другим забита, — честно признаюсь я.
— Всё в порядке? — в голосе девушки слышится неподдельное беспокойство.
— Пока не знаю. Понимаешь, я встретила кое-кого… Мужчину. Красивого. Он старше меня. И он пригласил меня…
Ладно, фактически не приглашал. Уверена, что отказала бы ему. Или нет. От него исходит такая энергия, которой невозможно сопротивляться. А весь мой опыт общения с противоположным полом ограничивается трёхнедельными отношениями с одноклассником, которые начались внезапно, а закончились известием о болезни моей мамы. Мне было четырнадцать. Четыре года назад.
После — стало не до парней. Я всеми силами хваталась за любую подработку, но так и не смогла помочь своей маме.
Потом случился богатый папенька, Лондон, пансион для благовоспитанных девиц, колледж, ссора с отцом и… Александр.
И что мне с ним делать? Я понятия не имею! Хотя сейчас вынуждена признать: я ни разу не испытала дискомфорта в его обществе. Он всячески этого не допускал, хотя разница между нами — и в возрасте, и в социальном статусе — налицо.