Потому-то с самого начала дискотеку нельзя было принимать в качестве гипотезы. Светская жизнь малолеток с нашим случаем не имеет ничего общего.
Так что Холмс с Ватсоном сходили на дискотеку, на пляже посидели, порасспрашивали там и сям, исключительно для очистки совести, и уже прикидывали, как бы отправиться к прокурору, чтобы дело тихо прикрыть, когда какая-то там Стемпнева и все так же, не буду хвалиться, я собственной персоной, подсунули им под нос сложный вариант. Пускай сложный, зато наводящий на размышления, правда, основанный на слишком отдаленных ассоциациях, то есть — на женской интуиции.
С крайне женским, то есть интуитивным, приветом,
Оля.
Поздравляю!
Пани магистр стоматологии сует за пояс воспитанников из Вершинино[25] (вроде бы полицейская школа там все так же существует?).
И это уже вершина всего.
Вот только чьих возможностей вершина?
Банальную пьяную разборку вы подтягиваете под какую-нибудь, чтобы долго не выискивать, Агату Кристи.
И своими с этой твоей Стемпневой фантазиями морочите головы двум придуркам.
Фрейду следовало бы приглядеться к вам.
Ведь у вас двоих дети имеются, так что вы хотите? Какой там еще Казик-органист и изысканное преступление? Это же сплошная бессмыслица.
С совершенно осмысленным приветом,
Агнешка.
Глава 3
Дорогая Агнешка!
Это к кому там должен присмотреться Фрейд?
Ты права, у нас с Марыхой[26] дети уже имеются, а у тебя?
Ясное дело, что дети у меня не от Марыхи, а от Янека; а у Марыхи — от Войтека.
У тебя же, боюсь, нету ни от кого, хотя могла бы иметь с каждым.
Прости за эти болезненные для тебя слова, и если хочешь — обижайся.
В паре шагов от моего дома умерла женщина; кто-то ее утопил, когда она еще жила, с помощью чего-то там затянул на дно, и вот тут как раз никакой Фрейд ничего сказать не может, а если кто и может, то прокурор и, возможно, ксёндз.
Тетка захлебывалась водой, зная, что ничто ее уже не спасет. Наверняка она по-своему боролась, пыталась выплыть, сделать хоть что-то. Била руками в пустоту, потому что ногами никак уже не могла.
Я пытаюсь это представить, и на сей раз у меня мурашки по коже.
Тот тип, что все это ей устроил, был безголовой сволочью. Он считался исключительно с самим собой. И я вовсе не любительница сенсаций, хотя да — тайна этого преступления меня возбуждает.
Я хочу схватить этого сукина сына. Найти его хотя бы затем, чтобы сказать себе, что я лучше его.
И вот тебе весь твой психоанализ.
Как только я его схвачу, успокоюсь.
Кстати, в слове «психоанализ» есть что-то анальное, правда? Это же такое копание в человеческих бебехах, только сзади.
Фрейд не был дураком, в противном случае, не сделал бы такой карьеры. Вполне возможно, он был и психом, но не большим, чем мы.
С несколько психованным приветом,
Олька.
Да почему это я должна обижаться?
Не надо себе льстить.
Как тебе должно быть известно, я на волосок была от смерти, и это, как раз не был тот самый твой волосок.
Исходя потом от страха, у меня было достаточно времени, чтобы все обдумать.
Я не нахожу в себе сил, чтобы заботиться о том, как умирала та девушка.
Ты же заламываешь руки над чужой смертью, потому что у тебя самой никогда не было рака.
Да, ты сделала мне больно, указывая на мое до сих пор бесплодие по собственному выбору, потому что в течение своей жизни как-то не встретила мужчину, с которым захотелось бы завести ребенка. И еще больнее ты мне сделала, потому что знаешь, в моем возрасте судьба мне уже не улыбнется.
У тебя великолепный муж, пара замечательных детей и симпатичный любовник.
Так что не надо больше моралей, а не то я блевану.
С облевывающим все и вся приветом,
Агнешка.
Откуда ты узнала про Павла?
Говори, черт подери, откуда?
Раз ты знаешь, что он симпатичный, выходит, ты его знаешь.
Но ведь это же просто невозможно.
Нет, в башку это ну никак не лезет.
Жду скорого ответа.
Оля.
У тебя в башке вообще мало чего помещается.
Ну да пожалуйста, чуточку проясню твои мысли: четырнадцатое сентября, тринадцатое ноября, двадцать первое ноября, второе декабря, двадцатое декабря, одиннадцатое марта — хватит, или продолжить список?
Сама припомни.
Минуточку!
Ничего не понимаю. Что это за даты?
25
Каюсь, снова хотелось сохранить игру слов. Полицейская школа существует, конечно же, в Щитно (Szszytno), но еще szczyt — это вершина (например, горы), щит и встреча в верхах (привычный для нас саммит, который иногда в газетах называют «саммитом в верхах»). — Прим. перевод.
26
Раз уж мы в Польше, то ни о никакой Машке не может быть и речи, в лучшем случае, о Марыхе (Marycha). — Прим. перевод.