Я ее не убила, поскольку выше того, выше мужских фантасмагорий. Я позволила вывести себя из собственной ямки на солнышко, крепко прищурила глаза и чмыхнула назад крутить свое мороженое. Ничего другого мне не оставалось.
Лично я считаю, что эту изворотливую куколку пришил Грош.
С исповедальным приветом,
Агнешка.
Ну так…
Вот только кто тебе во все это поверит?
То есть: лично я верю. Но ты же знаешь, какой может быть полиция.
Правда, на тебя у них ничего нет, но, возможно, это даже и хуже. На меня у них тоже ничего нет, а глядят как-то странно. То есть, подозрительно. Когда на меня так глядят, я чувствую себя во всем виноватой, и это самое паршивое.
Представь себе, алиби Гроша просветили, причем — уже давно. Алиби у него мутное, то есть, вроде бы он и был где-то на так называемых выездах, когда были совершены оба убийства, и на этих выездах его даже многие видели, но ведь по дороге он всегда мог заскочить в Микруты, поскольку крутился он как раз на нашей территории.
Они даже проверяют, кто же внес на банковский счет в районе пятнадцатого июня двести тысяч злотых, но это уже, как они заявили и сами, поиски иглы в стогу сена, хотя двести кусков на иглу никак не похожи, но уколоть способны. Во-первых, банков у нас дофига и больше, во-вторых, неизвестно, действительно ли деньги были внесены в районе пятнадцатого, а в-третьих, были ли они вообще внесены.
Кстати, очень любопытно, что Кубацкий дал эти бабки в долг Грошу — то есть, швитезянке — или наоборот, как раз пятнадцатого июня. Так что полиция проверяет и шестнадцатое, и семнадцатое число, и так далее. И тянуться это может черт знает сколько времени, а ведь мы не знаем, внес этот человек все деньги или только их часть, а такое тоже может быть.
Но если перевод денег был осуществлен, то Грош тут же мог избавиться от подельницы, которая наверняка начала требовать свою долю.
И это имело бы смысл.
Ага, не помню, говорила я уже тебе или нет, что счет, на который Кубацкий перевел деньги с собственного счета, полиции, что естественно, известен. Это счет именно Гроша. Тем не менее, счет этот совершенно пустой, поскольку денежки с него сразу же улетели куда-то дальше.
Ладно, вот, вроде, и все, что касается дел приземленных.
Если же говорить о делах надземных или даже надвременных, то и сюда ничего добавить не могу, разве лишь то, что я выкрасила ногти в пожарный красный цвет, и это манифестация того, что я нахожусь в замечательной форме, несмотря на все превратности судьбы.
С манифестационным приветом, как обычно,
Олька.
Оленька, дорогуша!
Что-то у меня тут не сходится. Ведь для перевода требуется хоть какое-то время, и я как-то не верю, чтобы Грош увел бабло в тот же самый день, в который Кубацкий его привел[69].
Эти его бабки только поступили пятнадцатого, и потому могли быть переведены дальше тоже пятнадцатого, но какое-то время они шли, так что их должны были перевести ранее.
Тут следовало бы обратить на это внимание кого следует.
Ага, эти твои воеводские у меня были. Спрашивали про алиби на пятнадцатое июня.
И что тут поделаешь…
Пришлось сказать им правду.
Так что будет лучше, если ты узнаешь об этом от меня, чем если бы пришлось узнавать от Стемпневой.
Так вот, пятнадцатое июня я провела в Варшаве с Янеком…
Согласна, что звучит это не слишком хорошо.
Тем хуже, что сама ты находилась тогда на симпозиуме стоматологов в Гданьске.
Янек у нас личность подозреваемая, и его заявление, в качестве чуть ли не стопроцентного кандидата в убийцы швитезянки, что я тогда была с ним, мне пригодится не сильно.
Ведь все указывает на то, что девицу мы пришили компанейски. Но у меня относительно подтверждения алиби для Янека никто не спрашивал, во всяком случае, до сих пор. Отсюда делаем вывод, что Янек благородно ни в чем не признался, то есть — в отношении меня, хотя такое признание могло бы его сразу же спасти, по крайней мере, солнышка в его жизни было бы сейчас чуть побольше.
Хотя, может, и не было, ведь против него свидетельствует хотя бы то запасное колесо от тойоты.
Сама уже не знаю, что обо всем этом думать.
Время летит и ничего не происходит.
То есть, да, чего-то, конечно, и происходит, только из всего этого ничего не следует, к примеру — обвинения нет.
Сейчас, когда я гляжу на все это, сама не имею понятия, на кой ляд мы все так глубоко скрывали, хотя скрывать не было чего.
Мне кажется, человек сконструирован так, что когда делает нечто, что может показаться двусмысленным, он на всякий случай это скрывает, даже если его совесть чиста, как у младенца.
69
Очередная игра слов, возможная в польском языке. Там «банковский перевод» — это «przelew», и тогда текст в буквальном переводе звучит так «не верю, чтобы Грош вылил в тот же самый день, когда Кубацкий налил». — Прим. перевод.