Это мне напомнило тот анекдот про корову, которая, размахивая хвостом, мешала хозяину себя выдоить. Ну, имеется в виду, что он не мог выдоить корову, а не себя самого.
Он пытался что-то с этим хвостом сделать, но был низким, так что встал за коровой на табуретку, и в этот момент с него упали штаны.
И тут их застала его жена.
Человек боится, что в самый неподходящий момент с него эти его штаны спадут, и потому, на всякий случай, застегивает их булавкой. А потом приходит жена, видит эту булавку, и ситуация точно такая же, как будто бы штаны все-таки спали.
Так что не стану заверять и тебя, и саму себя, что между мной и Янеком ничего не было.
Дела, как сама видишь, хотя и самые приземленные, несколько усложняются, делаясь вневременными.
Точно так же, наверняка, как и тебе, мне бы хотелось, чтобы все это, наконец-то, закончилось.
Пускай они, то есть, полицейские, возьмут того Гроша за шиворот и чего-то там из него вытащат. Мне этот тип совершенно не нравится, и я решительно предпочла бы Кубацкого.
Конечно, Поремба много чего мог бы еще добавить, но для этого уже слишком поздно.
С усталым и нетерпеливым приветом, всегда твоя,
Агнешка.
Хмм…
Вот меня только интересует, а чего такого вы могли с Янеком один другому сказать, чего я не должна слышать…
Ну да ладно, в конце концов, это дело ваше.
Но ты должна согласиться с тем, что использовать отъезд жены, чтобы встретиться с ее мужем — дело не совсем хорошее.
Понятное дело, в Гданьске подтвердили, что я была на симпозиуме. У них есть данные из администрации и с автомобильной стоянки.
Что же касается вашего с Янеком алиби, им следует принять его к сведению, поскольку оспорить его они не в состоянии. Кто-то должен был видеть вас вместе в Микрутах, вот тогда у вас еще были бы какие-то шансы подлететь лет на пятнадцать.
В конце концов, сама ты всегда могла бы защищаться таким образом, заявив, что не имела понятия о том, что швитезянка жива, и в озеро ее спихнула лишь затем, чтобы спасать Янека.
Могу даже предположить, что суд тебе поверил бы.
В качестве смягчающего обстоятельства он бы принял во внимание твою болезнь, ну а Янеку бы приписали побои со смертельным исходом под влиянием сильного волнения.
Одним словом, а точнее парой, ведь вас было двое: фигня на палочке.
С жарким, августовским приветом,
Олька.
Ну что же, шуточки отпускать ты право имеешь.
Думаю, что теперь уже Янека должны выпустить.
Одного запасного колеса слишком мало, чтобы его продолжать держать за решеткой.
С полным надежды и ободрения приветом,
Агнешка.
А я уже знаю, как там было с теми переводами между Кубацким и Грошем.
Так вот, никакие это переводы не были.
Кубацкий внес деньги непосредственно на счет Гроша, а швитезянка — опять же непосредственно с этого же счета — все деньги и сняла. Грош, наверняка, стоял за углом и следил, чтобы девица от него не смылась. Довольно хитро.
И вот тут всяческий след от денег обрывается.
Другими словами, снова только серый дым и сиреневый туман.
Грош, ты только представь, идет в так называемый отказ, и только молчит. То есть, опять же другими словами, он говорит нам, что полиция еще может к нему прицепиться.
Кубацкий тоже вроде бы притих.
Все замучены, не одна только ты. А больше всего — воеводские. Они уже не только замучены, но и все сильнее взбешены, так как их отпуска пропали.
Они ожидают так называемого перелома и изо всех сил разыскивают во всем целом какую-нибудь дырку. При этом они утверждают, что чего-то они явно упустили, потому расспрашивают каждого про одно и то же по двадцать раз.
И эти их нервы переходят и на меня.
Вчера меня все это подвигло на уборку.
И я нашла кое-что странное.
Ха! Как всегда!
Это кое-что — нечто вроде золотой пыли в подвале.
Только странной такой пыли, которая, даже и не знаю, как тебе описать, в каком-то смысле похожа на микроскопическую чешую.
Ну, ты же меня знаешь, я сразу же показала ее воеводским.
Воеводские на сей раз меня не высмеяли, а только вызвали своих специалистов и приказали все найденное «зафиксировать».
Если я права, то это осталось от Кубацкого.
Ты ведь сама меня научила, что только деньги являются достаточной причиной убить кого-либо.
В этом случае речь шла о бабках, намного больших, чем какие-то дурацкие двести тысяч — тебе не кажется?
Я, по крайней мере, думаю так.
С вновь возбужденным приветом,