Утром, едва открыв глаза, я с жадностью туриста принялась смотреть в окно. Напротив гостиницы стояло четырехэтажное здание с табличкой «School». Несмотря на лето, к зданию шли дети, по двое, по трое, в школьной форме и с ранцами. Дети как дети, только почему-то все китайцы.
– Светка, ты уверена, что мы с тобой в Ванкувере, а не в Шанхае? – спросила я.
– Сама не пойму, – ответила подруга. – Давай спустимся на завтрак. Там и разберемся.
Когда мы вошли в светлую, уютную гостиную, за столом уже сидели молодой араб, как потом оказалось, житель Ирака, и молоденькая японка.
Завтрак подавал хозяин гостиницы, приятный обходительный мужчина. Это был первый европеец (не считая, конечно, Мишу и Иру), которого мы увидели за время нашего недолгого пребывания в Канаде. Мы обрадовались ему как родному.
– Вы живете в китайском районе? – доверчиво спросила его Света после традиционных слов приветствия.
– Почему вы так решили? – обиделся хозяин. – У нас престижный район, и китайцев не так уж много.
А как их может быть больше? – невольно подумала я. – Наверное, ходят в школу не по двое и по трое, а группами по десять, пятнадцать человек…
Света, не теряя драгоценного времени, уже расспрашивала, как проехать в иммиграционное бюро.
– Хотите иммигрировать? – радостно спросил хозяин гостиницы. – Очень правильно. Сам я приехал десять лет назад из Австрии. Ох уж эта тесная, старая Европа. Я буквально задыхался там. Канада – совсем другое дело! Но где находятся службы для иммигрантов, уже не помню. Может быть, Халиль поможет вам. Халиль, – обратился он к арабу. – Ты там был вчера?
Халиль расплылся в сладостной улыбке, тут же вытащил из кармана карту города и расстелил ее прямо на полу. Гражданки Израиля и гражданин Ирака, ползая по карте, увлеченно говорили об иммиграции. А огорченная японка сокрушалась, что на свою беду родилась в благополучной стране, откуда не принимают беженцев.
– Начать жизнь с нуля, это круто, это здорово, это «cool»! – Восклицала она на ломаном английском, помогая себе мимикой лица и взмахами рук.
И вот мы, благодаря точным объяснениям Халиля, в иммиграционной службе. Тесное помещение, толпа взволнованных людей, серые казенные стены, непроницаемые лица чиновников. У нас в руках пачка каких-то анкет.
– Не подскажите, что и как здесь нужно заполнять? – обратилась я к рядом стоявшему мужчине.
– Что, недавно приехала? – он смерил меня брезгливым взглядом.
– Нет, только собираюсь. Пока живу в Израиле, – стала оправдываться я.
– Ну-ну… – буркнул мужчина и повернулся ко мне спиной.
Я почувствовала, что мне не хватает воздуха. «Пойду на улицу» – крикнула я Свете и незаметно бросила анкеты в урну. «Не очень-то и хочется сюда переезжать» – зло подумала я.
Через несколько минут подошла подруга.
– Мерзкое чувство на душе после этой конторы, – призналась Света. – Видимо, не зажили еще раны предыдущей иммиграции. Нехорошо с таким настроением ехать в офис Санрайдера.
– Шопинг – лучшее лекарство от депрессии. Смотри! – воскликнула я и показала на рекламу магазина: «Если ты высокая и любишь красиво одеваться, заходи…»
Мы ринулись в магазин. Огромная молодая женщина, размерами с медведицу, натягивала на свои пышные формы шорты-парашюты.
– Секси, мне надо секси! – Требовала покупательница.– Если будет секси, мой бой-френд из Австралии заберет меня к себе. Не могу здесь больше жить. Ну, как секси? – спросила она продавщицу, с усилием впихиваясь в шорты.
– Вери секси, – пропищала я в ответ.
Тут она нас с удивлением заметила. Наверное, такое выражение лица было у Гулливера, когда он в первый раз увидел лилипутов.
Нет, в этом магазине положительных эмоций нам не получить, – решили мы. И мы поехали в филиал фирмы Санрайдер.
В автобусе нас окружили такие же огромные люди с тупыми лицами. Видимо, рабочие, выходцы из Восточной Европы. Один из них спросил меня что-то по-английски. Я поняла, что он хочет сесть рядом.
– Сори, велком, – ответила я.
Мужики нехорошо заржали.
– Сколько раз объяснять тебе, что не каждый говорящий по-английски – лорд, – возмутилась Света. – Он сказал: «Подвинься, сука» и еще добавил… – Светка шепнула мне на ухо два неприличных слова.
Я покраснела.
– На курсах нам не говорили про фак ю…
– И очень жаль, – ответила подруга. – Иначе мы не оказалась бы сейчас в таком глупом положении…