Конечно, верности ей никто не обещал. Они вообще обошли этот вопрос стороной. Может, зря? С одной стороны, вести такие разговоры с Лео она не вправе. С другой — интересно, а как он отреагирует, если она захочет провести время с другим Мастером? Впрочем, насчет этого Дина не заблуждалась — рассвирепеет, как пить дать. Мужчины — такие собственники!
Дина ушла плакать в комнатку наверху. Оттуда она точно ничего не услышит, да и возвращаться к себе не хотелось. Там словно витал запах строгого Лео, а тут, наоборот, пахло Лео домашним и уютным. Хоть какое-то утешение. Тут Дина и задремала, устав от слез и ожидания. Все казалось, что Лео скоро придет… И она ждала, ждала…
А когда дождалась, легче не стало. Дина смотрела на его спокойное лицо и понимала, что для Лео все в порядке вещей. Он сидел близко, и она даже без очков могла разглядеть капельки воды на кончиках коротких волос. Кажется, его даже немного раздражало ее поведение. Его доброты и участия хватит на целый гарем сладких девочек. И она — одна из них.
Дина все же легла, как он просил. Доверилась. Но едва Лео вышел, поняла, что не вынесет сейчас его ласк. Возможно, потом, но только не теперь. Его руки недавно касались другой женщины. Ей нужно время, чтобы привыкнуть к мысли, что она должна делить его с другими. Если она вообще сможет привыкнуть…
Она встала и поплелась вниз. Ягодицы болели, но не сильнее, чем после тех побоев, которые устраивал ей муж. И почему у нее все… не как у людей?
С Лео она столкнулась в коридоре второго этажа.
— Дина, почему…
Он осекся, потому что она покачала головой:
— Не могу, прости.
Он рассердился, но сейчас Дина не чувствовала себя сабой, поэтому ничуть не испугалась.
— У нас опять проблемы, Дина? — Лео перегородил ей дорогу.
— Лео, беги, пока не поздно, — грустно ответила она. — Я сама по себе вечная проблема.
— Ты же согласилась, сама. Снова передумала? Дина, нельзя же быть такой… — он запнулся и фыркнул, не договаривая.
— Дурой? — продолжила она. — Глупой? Тупой?
— Дина! Прекрати.
— А то накажешь?
— Да, — кивнул он, — накажу. Например, вот так…
Двигался Лео бесшумно и стремительно, это Дина заметила давно. Иногда он напоминал медведя — огромного и неуклюжего, но это было обманчивое впечатление. Вот и сейчас она и охнуть не успела, как Лео прижал ее к стене и впился в губы жестким и грубым поцелуем. Она пробовала сопротивляться, да куда там! Он лишь сильнее вдавил ее плечи в стену, а его язык проник еще глубже.
— Не надо… — простонала Дина, когда он, наконец, отпустил ее.
— Нельзя быть такой обидчивой, сладкая, — хрипло выдохнул он и провел языком по ее щеке, прикусил за мочку уха. — Мои губы не касались другой женщины. Мои руки не ласкали ее тело. Я касался только стека… — Он снова поцеловал, так бережно и нежно, что у Дины подкосились ноги. — Ты хочешь, чтобы я был только твоим?
Лео целовал ее лицо, мягко касаясь губами и словно пробуя на вкус языком. Его пальцы ласкали шею, перебирали волосы. И Дина плохо соображала, что у нее спрашивают.
— Моим? Хочу… Нет, это же невозможно…
— Почему, сладкая?
— Потому что ты не можешь принадлежать мне, это я — твоя…
Она осмелилась погладить его по щеке — осторожно, кончиками пальцев.
— Какая ты умная девочка, сладкая… — Он подхватил ее на руки и понес. Не в ее комнату — в свою спальню. — Хочешь быть только моей?
— Да.
Это не одно и то же. Но разве она имеет право просить большего?
— Хочешь быть моей единственной?
Она вздрогнула от неожиданного вопроса.
— Разве…
— «Да» или «нет», — перебил он ее.
— Да…
Дина не понимала, что за игру затеял Лео. Зачем ему ограничивать собственную свободу?
— Не думай ни о чем, — шепнул он ей на ухо. Как будто догадался! — Доверься мне. Расслабься. Посмотри на меня.
Его взгляд завораживал. «Не бойся. Ничего не бойся».
Лео поставил ее на ноги и потянул наверх платье. Трусики Дина так и не одела — слишком больно они впивались в ягодицы. А бюстгальтер он снял быстрым и незаметным движением. Она хотела прикрыть грудь, но Лео не позволил. Он снова поцеловал ее, лаская соски, теребя их пальцами, вырывая у нее стон. Внизу живота волной прошла сладкая судорога.
Лео ущипнул один сосок, потом другой и положил ладонь на лобок, развел пальцами половые губы. Он лишь задел чувствительный бугорок, а Дину словно пронзило током.