— Какие страшные слова вы говорите, госпожа!
— Ну что вы, сударь, не все так страшно, как вам кажется. Я просто хочу предупредить, что поведение мальчика может сильно измениться. Вам стоит быть к этому готовым.
— И что же изменилось у Доминика? Он всегда был тихим и послушным мальчиком, поверьте, госпожа! Доминик прилежно учился, и всегда был вежливым, это отмечают все его знакомые и учителя.
— Был вежливым и скромным? Хм. Вот это, боюсь в нем и изменилось. Понимаете, сударь, я не специалист по лечению психических расстройств, я врач-хирург и реаниматолог.
— Психические расстройства?! У него неполадки с психикой?
— Не стоит так бурно реагировать!
— Простите, госпожа.
— У Доминика нет психических расстройств. Наоборот, он вполне адекватно реагирует на окружающий мир. Но поймите, сударь, его травмы… Сотрясение, переломы, клиническая смерть, кома, — все это сказалось на его психике, не могло не сказаться. Характер Доминика может сильно измениться, и вам придется снова учить его очень многому.
— Главное, что он жив!
— Да, согласна. Но все же, предупреждаю вас о том, что вам будет непросто.
— Спасибо большое, госпожа доктор. Я думаю, что мы справимся.
Опять лежу. Смотрю в себя, разминаю Источник. Получается плохо. Сегодня утром наконец вспомнил, как меня зовут. Доминик. Доминик Вальдес Каррера. Звучит неплохо. Вот только не похож я ни разу на испанца или итальянца. Сегодня встал, и по стеночке дошел до туалета в углу палаты. Там оказалась раковина и унитаз, вполне привычного вида, а над раковиной зеркало. Из зеркала на меня смотрел бледноватый пацан, худой и хмурый. Волосы всклоченные, темные, но не черные, с рыжинкой. Ну ни разу не испанец. Когда возвращался из сортира, заглянул с обедом Мигель. Увидел, что я на ногах, испугался и стал кудахтать. Мол, рано мне ещё вставать. Что бы он понимал, салага. У меня сильная атрофия мышц, организм работал на износ при экстренной регенерации, мне необходимы физические нагрузки. После того, как Мигель отнес меня в постель, я был накормлен. На этот раз супчик был чуть погуще, и его было побольше. С удовольствием справился с ним, и откинулся на подушку. Сразу же навалился сон, и я не стал ему противиться.
Когда открыл глаза, на стульчике рядом со мной сидел какой-то мужик. Если бы я не видел себя в зеркале, я бы не сообразил, кто это. А так, сходство было несомненным. Либо отец, либо ближайший его родичь. У стенки обнаружилась мадам докторша. Стоит, внимательно смотрит на встречу родственников. Мужик, увидев, что я открыл глаза, обрадовался, и затарахтел. Я и слова не успел сказать, а тот мне уже все выложил. Оказывается, он мой дядя. Родители мои погибли, и он приехал забрать меня к себе. У него дом, семья, и вообще, все будет просто зашибись. Я искоса посмотрел на доктора, ощущая ее недовольство. Да уж, воистину, болтун — находка для шпиона. Наверняка доктор Рама планировала немножко допросить меня, а тут мне только кивать пришлось. Моего мнения никто и не спрашивал, все дядя решил, меня просто поставили в известность. Ну а я что, я ничего, вроде и не против. Немного жаль родаков Доминика, но они мне никто, да и сына я их, по правде, того, — съел, — так что горевать не стал. Скорее облегчённо вздохнул. Докторша подозрительно на меня пялилась, но я ее проигнорировал. У нас с ней настороженные отношения сложились. Чем-то она все время недовольна, когда со мной общается.
Я с ней вообще больше молчу, рот не открываю. Ну ее, магичку эту. Но общаться с ней интересно, спору нет. Подсмотрел у нее несколько приемов диагностики. Интересно она своими нитями шевелит, когда касается меня. Под ее чутким руководством начал процесс восстановления нервных тканей. Точнее, она начала, а я подглядывал, и повторял. Потихоньку, конечно, мои силы с ее даже сравнивать нельзя. Я пока лишь мог направить часть сил из Источника в определенный участок, чтобы нервные волокна быстрее сращивались, а доктор Рама могла эти самые волокна именно срастить, несмотря на то, что разорваны они были уже давно. Ну и вообще она по моему организму частенько лазила.