Мария была чертовски жестока. Он видел ее с Тедом-Тедди-Тоддом, или как там его, знал, что она превратила его в беспомощного щенка, но он готов был поставить все, что у него было, на то, что она не флиртовала с ним, чтобы добиться своего. Это был не флирт, это была афера. Она не была женщиной; она была одной из лучших мошенниц, которых он когда-либо видел. Мария просто обманула его в преступных масштабах. Конечно, он, возможно, тоже ее немного развлек, но он действительно собирался трахнуть ее, если она этого хотела, потому что он, черт возьми, точно этого хотел!
Единственная чертова причина, по которой Доминик купился на это, заключалась в том, что он никак не думал, что Мария заставит его войти в парадную дверь бизнеса Данте, чтобы трахнуть его дочь и рискнуть своей жизнью.
Стукнув в дверь, Дом зарычал, зная, что она чертовски хорошо его слышит.
— Ты заплатишь за это...
— Проблемы с девушкой? — спросил сзади него холодный, но хитрый голос.
Насильно откинув голову назад, к знакомому мужчине, он сделал глаза прорезями.
— Если бы у меня были проблемы с девушками, я бы не слушал от тебя советов, Тед Банди.
Лука, стоявший в дверях своей квартиры, лукаво усмехнулся.
— Разве Тед Банди не был женат?
Дом сказал ему, что он об этом думает, отмахнувшись от него.
— Мне лучше уйти отсюда, или, да поможет мне Го...
— Выйдешь, — заверил его Лука, кивнув головой.
Начиная уходить, Доминик бросил серьезный взгляд на младшего босса.
— Подготовь своих людей к плохим новостям.
Лука слегка свел брови.
— Каким новостям?
— Мария Карузо моя.
Мария вошла к себе домой, довольная, с улыбкой на лице. Не обращая внимания на стук в дверь, она поднялась по лестнице, напевая мелодию, чтобы заглушить горячие слова Доми, которые внезапно прекратились.
Доминик пытался играть в игру, которую придумала Мария. Конечно, это было нечестно, так как чаша весов немного склонилась в ее пользу, но это было чертовски весело.
Черт, даже Мария сомневалась в том, что оставила Дома на холоде. Ее безобидный флирт перестал быть безобидным, когда она разожгла огонь внутри, но та странная маленькая ложь, которую Доминик сказал ей в лифте, официально остановила ее от ошибки, о которой она может пожалеть…
Этот пентхаус был самым большим в отеле "Казино", поскольку его построили достаточно просторным для семьи Карузо. Она и ее братья и сестры выросли между этим домом и домом их семьи, но Мария всегда предпочитала жить здесь. В детстве она считала забавным перемещаться по казино, а пробираться тайком в подвал, когда ее не пускали, было еще веселее. Прокрадываться перестали, когда ей исполнилось восемнадцать, и, несмотря на то, что играть в азартные игры было запрещено законом, она могла играть в нелегальном казино под землей. Находясь здесь, она чувствовала себя ближе к тому, о чем мечтала - быть в мире мафии, а не за его пределами - потому что она была женщиной. В этом пентхаусе было больше индивидуальности и ее любимый вид в мире - Канзас-Сити.
Пройдя в спальню, она опустилась на край кровати, сняв каблуки, а затем легла на шелковые простыни, желая посмотреть что-нибудь, прежде чем готовиться ко сну.
Мария взяла свой телефон и набрала эпизод "Ходячих мертвецов", который они с Кассиусом смотрели, когда Доминик заставил его выключить.
Перематывая эпизод вперед, она дошла до того момента, когда он переключил канал. Когда она увидела выстрел, то подпрыгнула, увидев, в кого он попал.
Мария могла смотреть что угодно. Ее холодное, мертвое сердце не позволяло ей реагировать даже на самые страшные пугающие моменты, например, на то, что в Старого Крикуна стреляют. Но эта сцена была слишком реальной, когда она смотрела, как кровь стекает по его лицу.
Героем был молодой парень по имени Карл... и пуля попала ему прямо в глаз.
* * *
Лифт уже был открыт и ждал его, когда он прошел по коридору и миновал охранника Эда. А когда он повернулся, чтобы войти в лифт, там уже ждал другой Карузо.
Доминик сделал полную остановку, уставившись в черно-синие глаза брата, которого у него отняли - Сальваторе.
Сделав шаг в лифт, Дом не произнес ни слова, как и Сэл, пока вводил код. Возможно, у них была одна кровь, но этого брата Доминик не знал.
«Он любит целовать задницы Луки и моего отца».
Одному из них он доверял, а другого даже не уважал. Если Сэл целовал задницу Данте, то кровный брат или нет, Доминик не мог ему доверять, как бы больно ему не было.
Его братья и сестры были его единственным слабым местом. Было бы наивно думать, что Сэл не использует его, особенно после того, что сделал с ним Люцифер. По правде говоря, Дом не винил его. У Сэла была история происхождения, не уступающая его истории, и пока Доминик не разберется в ней, Сэл не был ему братом.