Сержант кивнул.
– В Парадиз-сити тебя ждет работа?
– Нет, но я что-нибудь найду. Я не собираюсь оставаться там больше двух месяцев. Работа ждет меня в Нью-Йорке.
Сержант снова кивнул.
– Ты, возможно, мне не веришь, но этот район не менее опасен, чем джунгли.
Гарри пожал плечами.
– Вы так думаете? Но ведь вы не были в джунглях, а я иду по этим дорогам уже второй день и не заметил ничего особенного. Мне кажется, вы сильно преувеличиваете. Честно говоря, я очень сомневаюсь в справедливости ваших слов.
Сержант вздохнул.
– Пару часов назад пятеро подростков – четыре юноши и девушка – зашли на ферму в шести милях отсюда. Они взяли трех цыплят и транзисторный приемник. На ферме было четверо взрослых мужчин. Они видели, как подростки свернули головы цыплятам, а девушка, зайдя в дом, вынесла оттуда приемник. Ни один из них не пошевельнул и пальцем. Они дождались, пока подростки уйдут, а потом позвонили нам. Я сказал, что они поступили правильно, не тронув этих подонков. Если я поймаю их, то буду говорить с ними с пистолетом в руке. Иначе они не поймут, о чем идет речь. Я ничего не преувеличиваю.
Голубые глаза Гарри сверкнули.
– Что же случилось с этой страной, пока меня не было? – спросил он то ли полицейского, то ли себя. – Почему взрослые мужчины боятся каких-то сопляков?
Сержант покачал головой.
– За три года многое изменилось. Наркотики. Ты не представляешь, что эти типы могут сделать, накурившись гашиша, или после укола героина. А местные жители многое испытали на себе. Никому не хочется оказаться в больнице. Запомни это, десантник. Держись подальше от этой швали и не пытайся совершить что-нибудь героическое. Иначе испортишь себе весь отпуск. Ты же не хочешь провести пару месяцев на больничной койке, не так ли? – Он повернулся к напарнику: – О'кей, Джексон, поехали.
Кивнув Гарри, сержант залез в кабину.
Гарри задумчиво посмотрел вслед патрульной машине, пожал плечами, подхватил рюкзак и зашагал по узкой пыльной дороге.
Ярко-красные неоновые буквы ВКУСНАЯ ЕДА, светящиеся в небе над главной улицей Йеллоу Акрс, сразу приковывали внимание. Ниже располагалось небольшое квадратное здание с зашторенными окнами и верандой со столиками, единственный в городке ресторан-бар Тони Морелли, веселого толстяка-итальянца.
Лет двадцать назад Морелли случайно оказался в Йеллоу Акрс, огляделся и понял, что маленькому фермерскому городку не хватает ресторана. Так как он умел готовить вкусную и дешевую еду и к тому же с удовольствием выслушивал любой рассказ о горести или радости местных жителей, его заведение процветало. Когда умерла жена Морелли, на похороны явился весь город. Тони понял, что его действительно любят. Сочувствие горожан помогло Морелли перенести утрату. Мария, его дочь, заменила мать, взяв на себя обслуживание посетителей, а он по-прежнему оставался на кухне, у плиты.
С одиннадцати утра до трех часов дня жизнь в ресторане била ключом. Фермеры, приезжавшие в Йеллоу Акрс, непременно заходили к Морелли, чтобы пропустить стаканчик виски или отведать знаменитых спагетти. Около восьми вечера ресторан пустел. Местные жители предпочитали ужинать дома, сидя у телевизора, но Морелли не закрывал свое заведение. Он любил компанию, и если какой-то голодный турист или водитель трейлера заглядывал в ресторан, его ждал радушный прием.
Гарри Митчелл пришел в Йеллоу Акрс в половине девятого. Он немного устал, проголодался и мечтал о холодном пиве. Яркая неоновая вывеска заставила его ускорить шаг. Взбежав по ступенькам, он открыл дверь, вошел в зал и огляделся.
Ровные ряды столиков, каждый сервированный на четверых, на потолке – медленно вращающийся вентилятор, справа – бар и большое длинное зеркало. Пухлая девушка с белоснежной кожей и черными волосами сидела за стойкой и читала газету. Подняв голову, она увидела Гарри и ослепительно улыбнулась.
– Добро пожаловать в Йеллоу Акрс. По-моему, вы не прочь чего-нибудь выпить.
– Это точно. – Гарри опустил рюкзак на пол. – Пожалуйста, пива, похолоднее и побольше.
Девушка достала из холодильника сразу запотевшую бутылку, открыла ее, налила кружку и пододвинула к Гарри.
Тот поднял кружку и взглянул на девушку.
– За свет в ваших глазах и солнце в вашей улыбке. – И осушил кружку до дна.
Никто не говорил Марии таких слов, и от удовольствия она слегка покраснела.
– Благодарю.
Гарри поставил кружку и глубоко вздохнул.
– Отличное пиво. И, главное, вовремя. Могу я выпить еще и, если не поздно, что-нибудь съесть?
Мария рассмеялась и вновь наполнила кружку.
– Здесь вас всегда накормят. Как насчет спагетти, свиной отбивной с жареной картошкой и яблочного пирога?
Брови Гарри поползли вверх. Он в лучшем случае рассчитывал на сандвич.
– Вы хотите сказать, что мне предложат такую еду?
Мария подошла к небольшому люку в стене.
– Папа, у нас голодный гость.
В люке показалось полное, блестящее от пота лицо Морелли. Он взглянул на Гарри и одобрительно кивнул.
– Спагетти уже готовы. Десять минут на отбивную. Поджарить ее с луком?
Рот Гарри наполнился слюной. Он молча кивнул, и голова Морелли исчезла.
– Присядьте, – предложила Мария. – Пиво возьмите с собой.
Гарри наклонился, взял рюкзак, кружку с пивом, отошел к столику и сел.
– Так у вас всегда или только сегодня? – спросил он, кивнув на пустой зал.
– Почти всегда. К нам в основном приходят на ленч, но мы не закрываем ресторан до позднего вечера. Вы издалека?
– Нью-Йорк. У вас тут очень уютно. Я не ожидал ничего подобного. А вы не подскажете, где можно переночевать?
Мария улыбнулась. Незнакомец напоминал ей кого-то из кинозвезд. Ну конечно, Пола Ньюмена. Те же светло-голубые глаза, такая же прическа.
– У нас есть комната. Три доллара – и вас накормят завтраком.
– Договорились, – кивнул Гарри.
В люке появилась большая миска, доверху наполненная дымящимися спагетти, обильно политыми томатным соусом. Мария поставила миску перед Гарри, чтобы нарезать хлеб.
– Еду готовит ваш отец? – спросил Гарри.
– Да.
Мария принесла хлеб. Она была не в силах оторвать глаз от Гарри: таких красивых, высоких мужчин видела только в кино. – Папа живет здесь уже двадцать лет. Я родилась в этом городе.
– Вам тут нравится? – Гарри отправил в рот первую порцию спагетти.
Из кухни донесся дразнящий запах жарящегося лука.
– Да, – ответила Мария. – По вечерам, конечно, скучновато, ни я, ни папа не пристрастились к телевизору. Но днем очень весело.
– Никогда не пробовал таких вкусных спагетти, – заметил Гарри.
– Кушайте на здоровье. – Мария отошла к стойке и передала отцу слова симпатичного незнакомца.
Не успел Гарри покончить со спагетти, как на столе появилась свиная отбивная с горкой жареного лука и картофеля.
– Кушайте на здоровье, – повторила Мария и унесла грязную миску на кухню.
Отбивная оказалась не менее вкусной, чем спагетти, и буквально таяла во рту. На тарелке осталось два или три кусочка, когда с улицы донеслись чьи-то торопливые шаги. Гарри положил вилку на стол.
Через мгновение дверь ресторана распахнулась. На пороге, тяжело дыша, стоял молодой человек лет двадцати шести, чуть ниже среднего роста, с темными волосами и загорелым лицом. Из глубокого пореза над правым глазом текла кровь, на скуле светился свежий синяк, рубашка была порвана, а белые брюки испачканы в грязи. В левой руке он держал гитару, на плече висела сумка.
Он озирался по сторонам, как загнанный зверь. Заметив Гарри, беглец дрожащим пальцем указал на темную улицу.
– Они гонятся за мной. Где мне спрятаться?
Неподдельный ужас в его глазах заставил Гарри подняться на ноги.
– Спрячьтесь за стойку и оставайтесь там, – сказал он.
Молодой человек обошел бар и присел на корточки. Гарри опустился на стул, пододвинул к себе рюкзак и достал дубинку, подаренную ему Сэмом Бенчем. В этот момент из кухни появилась Мария и испуганно вскрикнула, увидев незнакомца, скрючившегося за стойкой.