— Любезнейшие местеры, — вмешалась я. — Коли уж вы говорите вслух, будьте добры разъяснить!
— Янина, — сказал Дитрих. — А ты сама разве не понимаешь? Это же Вилим Джейкоб.
Вилим Джейкоб. Вообще-то я слышала о нём. Главным образом, всякую бульварную ерунду. Вроде того, что он терпеть не может современную форму его имени, и требует называть себя так, как оно звучало лет двести назад. Уильям. В крайнем случае Билл. Что он один из богатейших людей Земли. И помимо прочего у него имеется полный биопластиковый костюм, который он не снимает, даже занимаясь любовью. Почему и рассчитывает прожить двести лет.
— Дитрих, — я беспомощно пожала плечами. — Я не слежу за политикой.
Мастер глянул на меня и тихо усмехнулся.
— Ладно, — сказал он.
Скотт рассказывал, что на Диком Порту ходит поговорка: «Человек ты или нет, определяет не структура твоего ДНК, а содержимое кошелька». И ещё: «Человек — понятие финансовое». Там, на всерасовой пиратской планете, есть роскошные отели и рестораны под снобистскими вывесками «Only for humans». Но если у тебя нет денег, тебя всё равно туда не пустят.
Седьмую Терру не просто так стали потом называть Урал. Ни одна другая пригодная для жизни планета, Терра или номерная, не может похвастаться подобным изобилием и разнообразием полезных ископаемых.
Преимущественно русское население на ней образовалось чисто случайно. Квоту на заселение объявляли сразу после Терры-6, красивой и комфортной планеты, и желающих иммигрировать в развитых странах нашлось мало. Социально альтернативные нации имели право мигрировать только на Первую Терру. Поэтому и отправились на Терру-7 южноамериканцы, филиппинцы, русские и всякие, похожие на русских. Последних вместе оказалось намного больше.
На Седьмую Терру после анкайской войны стали переносить заводы по строительству космических кораблей. Это было очень удобно — ни беспокойства о климате, ни проблем с подвозом сырья. И то, что приписанный к Уралу флот больше, чем где бы то ни было ещё, исключая разве Древнюю Землю, никого не удивляло. Если где-то что-то производится, логично предположить, что там этого хоть отбавляй.
По сведениям реестра население Терры-7 составляет восемьсот тысяч человек. Но я уже поняла, насколько правдивы сведения реестра. Мне и раньше казалось, что семитерран как-то везде слишком много. Может быть, их несколько миллионов, может, ещё больше.
У них огромный торговый флот. Заброс на Терру-3 заказала нам одна из уральских корпораций. Квазицитовые месторождения, да и вся, в сущности, Третья Терра принадлежит уральцам. Они производили скупку в глубочайшей тайне, через подставных лиц, и на Земле далеко не сразу догадались, какую власть получила колония.
Когда догадались, едва не разразилась война. Но сенаторы от колоний встали стеной против сенаторов от земных стран. Не столько из чувства братской солидарности, сколько из понятных соображений: если могут силой урезонить одну колонию, то смогут и любую другую. Представитель Терры-3 напомнил, что военные действия на его планете создают риск вообще уничтожить квазициты как биологический вид. Совет в тот раз сыграл всё же роль, для которой и создавался. Урал оставили в покое — богатейшей колонией. Но он всегда находился в тени. Ничего заметного на нём не происходило, скандалов не случалось. Если среди семитерран были сверхбогачи, а они были наверняка — никаких эскапад они себе не позволяли и состоянием не кичились.
Когда Вилима Джейкоба выдвигали на должность генерального секретаря Совета, колония Урал официально заявила, что в случае избрания Джейкоба главой Объединённого Человечества уральцы просят утверждения их протектората над территориями Дальневосточной Федерации, Сибирской республики и России. В случае же отказа принадлежащие уральцам квазицитовые месторождения Терры-3 прекратят поставки.
Джейкоб снял кандидатуру сам.
— Ты хочешь сказать, — перебила я Дитриха, — что он хотел стать главой человечества законным путём и не смог?
— И решил стать его главой каким-нибудь другим путём, — хмыкнул Игорь.
— А чем он так не понравился уральцам?
— Да ничем, — мрачно сказал Игорь. — Не в нём дело. Нам… на Урале людям без разницы, кто возглавляет человечество.
— Да ладно, — усмехнулся Дитрих, — Игорь, все свои. Итак, — вам, уральцам?
Игорь глянул на него с непонятным выражением. Дитрих приподнял бровь.
Мастер-русский говорил коротко, глядя в сторону. Постоянно умолкал, и желваки играли на скулах. Я бы и вовсе не разобралась в истории, но уже знала кое-что от «стратегического» Димы. Он рассказывал во время нашего знакомства на «Делино» немного, но по сути. Только про Джейкоба не говорил, а так про Седьмую Терру мне сейчас было известно куда больше, чем в пору, когда я выполняла на ней задание Центра.
Генсек Совета в любом случае не самодержец. Квазицитовые деньги имеют больше власти. Но семитерранам очень нужна историческая родина. Даже такая, как сейчас. Конечно, контроль над одной десятой частью суши Древней Земли никто им отдавать не хотел. Шантаж квазицитами сильно повредил бы семитерранам в глазах человечества и мог вызвать вооружённое столкновение. Но группировка, поддерживавшая Джейкоба, была чрезвычайно сильна, а сам он очень хотел на «трон». Уральцы всерьёз надеялись, что властолюбие Джейкоба позволит им учредить протекторат. Но не рассчитали угрозу. Слишком мощно она прозвучала, и североамериканец испугался.
— Если б наши знали, чем кончится… — удручённо сказал Игорь.
А причину уральцы привели довольно странную. Сказали, что избрание Джейкоба создаст угрозу гуманистическому строю современного общества. Что представитель страны, где до сих пор сохраняется тоталитарный режим, не может возглавлять доминирующую расу Галактики.
Я подумала, что лучше бы они позволили ему избраться, а потом предложили тонну биопластика. Впрочем, все умны поправлять политиков…
— И что? Что он сделал?
— Это очень большой паззл, Янина, — сказал Дитрих. — Мы все вместе собирали его и собрали едва половину. И только догадывались, что нарисовано на другой. А теперь уже поздно его решать. Он потерял актуальность.
Нару и Анжела смотрели на нас молча. С каким-то сочувствием.
— Давайте проглядим другие новости, — предложила Анжела. — Другие каналы. Не одни же мы, в самом деле, такие умные.
Игорь пробежался пальцами по клавиатуре.
— Вот.
Запись с другого новостного канала.
И снова — без слов. Только изображение.
Конечно, ничего подобного в космосе увидеть нельзя. Даже если корабли идут на досветовой и теоретически видны. Расстояния между ними слишком большие, света мало. И флотоводец, даже свихнувшись, не поведёт суда таким порядком. Просто невозможно.
Это был ролик. Очень талантливый, очень профессиональный. И великолепный. Как памятные кадры уничтожения Ррит Кадары. Я почти ничего не смыслю в военном звездоплавании, и всё равно могу сказать, что такого не бывает. Но ролик действовал помимо логики.
Тьма. Беспредельная и безжизненная. Ледяная. Мелкие и далёкие звёзды — как россыпь соли. Во тьму, словно предстоя смерти, входит флотилия.
Точно ядовитые мухи, вьются истребители классов «Millennium Hawk» и «Star Wing». Идут ракетоносные фрегаты «White Star», линкоры сопровождения «Enterprise» и «Solar Queen». Их много, так много, что они постепенно заполняют все пространство кадра. Точно Вселенную.
И одним носом, как бы не помещаясь в объектив, вплывает циклопическая громада сверхтяжёлого крейсера «Юрий Гагарин», которому нет равных в Ареале человечества, а значит, и во всей Галактике. Это флагман ударного флота Терры-7. Русские, у них гигантомания.
Демонстрация нашей военной мощи. Нужно успокоить простых людей на Земле. Но как ролик успели сделать так быстро? Заготовили раньше, для другой цели?
— Ещё что-нибудь, — попросила Нару.