— Тьфу, — сказал ассириец, — ну что за наивные люди. Зачем усложнять? Все это чушь собачья, Яна. Другое дело, что мне как врачу нужно бы с вами побеседовать. Неоднократно. Но я, как военный, должен, видя вас перед собой, обрадоваться и сказать: «замечательно»… Вы знаете что? Если будет возможность — приходите. Я часто занят, но вас приму обязательно.
Я много раз проходила тестирование. Десятки раз. Перед каждым забросом. И когда мне говорили о «небольших девиациях, не мешающих работать по специальности», — это была правда. Они действительно не мешали работать. Все остальное штатных психологов корпуса не волновало.
— Охотно, — у меня сердце замерло в горле от фантастического чувства полного доверия. Может, от этого голос прозвучал хрипло. — Если будет такая возможность.
Он вздохнул и на мгновение стал более человечным.
— Хорошо, — проговорил шумер. — Если будет — приходите.
Я действительно к нему приду. Если…
Я не стану оценивать вероятности. Приду и все.
После войны.
Впрочем, главное даже не это.
Здесь были инструкторы!
Я не занималась с инструктором с тех пор, как попала в лапы к местеру Иннзу. В Центре эту должность не считали необходимой. Все сотрудники — матерые профессионалы, а при такой убыли личного состава, какая сопутствует заданиям особой категории, печься о повышении квалификации просто нерентабельно.
Ох, сколько кристальнейшей правды я о себе выслушала!
«Ты не оператор! — сказали мне. — Ты к нукте бесплатное приложение. Ты выезжаешь за счет его мозгов и его уровня телепатии, но это ж не значит, что можно на все остальное положить с прибором! А если в отключке будешь?»
Когда же обнаружилось, что Малыш — экспериментальная модификация, что ему нет еще и года, и учила я его сама… лучше б мне было провалиться в мусоропровод.
Инструктор, высокая худая семитерранка с русыми кудрями и угольно-черным взглядом, на меня даже не смотрела. Ходила по тренажерному залу туда-сюда и с шумом выдыхала через ноздри. У нее было чеканное скуластое лицо, малоподвижное, почти как у меня, но не из-за дефекта, а просто так. Ее звали Инга Чигракова, и нам уже доводилось встречаться. Она закончила Академию лет на семь раньше меня. Как-то раз приезжала повидать учителей.
А мы с Лимар незадолго до того убежали в город. Лазали там с нуктами по крышам и пугали социально альтернативных членов социума. Сейчас я не понимаю, почему это так нас забавляло. А тогда мы животики надрывали со смеху. Потом оказалось, что кто-то из тех неформалов пошел и пожаловался на нас. Даниэла уже устала ругаться и соображала, как бы нас наказать, чтобы это не помешало учебе, когда дверь распахнулась и вошла худая и холодная девушка. Она походила бы на Снежную Королеву, не будь глаза такими темными и угольно-раскаленными. «Инга! — воскликнула Даниэла. — Неужели ты?» Она в сердцах рассказала Инге, улыбавшейся бесстрастно, как богиня, что мы натворили. Но та только развеселилась и засмеялась. Смех ее оказался медленным и красивым, точно звон ледяного колокола.
Лимар влюбилась. Потом неделю по ночам рассказывала мне шепотом, какая Инга потрясающая.
…Лимар погибла, а Инга теперь разбирала со мной и Малышом самые азы операторской науки, выходя из себя и теряя ведьминское бесстрастие. «Ну и о чем он думает? О чем, я спрашиваю? Вам же драться идти. Что должен чувствовать нукта в бою? Он должен развлекаться, прах побери, охотиться, в догонялки играть! Догнать и голову откусить! Найти и разорвать! Выскочить и сожрать! — со вкусом перечисляла Инга. — А не о том думать, как тебя, дуру мягкотелую, оберечь!»
Правильно, конечно. Я думала о том, как добрый Малыш будет охотиться, и мне делалось грустно. С него ведь станется и не добить жертву…
Аджи был великолепен. Неумолим. Агрессивен. С ним все было правильно.
Инга вздохнула с видом человека, добровольно принявшего благочестивый, но тяжкий груз. «Еще четыре дня, по крайней мере. Минимум успеем, а дальше — будь что будет».
Я смиренно кивнула.
«Свалилась ты на нашу голову! — сообщила Инга и забила последний гвоздь словами: — Если б вас было хотя бы человек триста…»
Потом она отправила меня повторять «Наставление по ведению боевых действий». Старая-старая инструкция для экстрим-операторов времен первой войны. Если честно, в свое время в Академии я ее проглядела по диагонали. Одного любопытства ради. Даже в страшном сне никому не могло привидеться, что людям снова придется воевать с ррит… У Инги оказалась книга, а не распечатка. Читать — в данном случае занятие глуповатое, куда уместней было бы залезть в тренажер. Но я слишком вымоталась сегодня: прибытие, хозяйственные дела, медосмотр, беседа с местером Ценковичем… тут уж упасть впору и уснуть, а не в тренажер-имитатор боя. «Заодно развлечешься», — с прежней царственной отстраненностью сказала Инга.