Дитрих возражал. Рассказывал в запале такое, чего я не могла и вообразить. У мастеров своя премудрость. Не подлежащая свободному распространению.
На редкость занимательно было их слушать.
— Ну и ТТХ у вашего зверья, любезнейший местер Вольф! — откровенно сказал ассириец, впечатленный нуктовыми возможностями и способностями.
— Будь они обычным зверьем, стали бы с ними возиться? — усмехнулся Дитрих. — Ставить на вооружение?
Под конец они ударились в сравнительную ксенологию, и я вообще начала ловить каждое слово. Подозреваю, что эпохальных открытий они в своей беседе не делали, просто приводили чужие мнения, вспоминали чужие наблюдения, и все это было много раз описано в научной литературе. Но одно дело научная литература, попробуйте-ка ее почитать, и совсем другое — когда двое ученых запросто спорят о предмете. Сколько бы в их речи ни было жутких слов, все равно что-то понимаешь.
Оказалось, что Ценкович тоже курит.
На столе монументом высилась здоровенная пепельница в виде негритянской колдуньи, нагнувшейся над корзиной.
— Все шесть рас, которые сейчас контактируют, — сказал психиатр, дымя сигаретой, — очень близки. Даже пресловутые анкайи. Все построили городскую цивилизацию, развили науку и технику, вышли в космос и стали осваивать другие планеты. Это уже означает схожее устройство психики. А должны быть другие расы. Совершенно. Может быть, не в нашей Галактике…
— В Магеллановых облаках? — спросила я с умыслом: мне хотелось тоже вставить словечко. А то сижу рядом с Малышом, точно второй боевой зверь, ничего в высоких материях не смыслящий.
Ценкович покосился на меня.
— Вполне возможно.
— Элия Наумович, а вы знаете, что там уже обнаружили новую расу? — прозвучало это у меня очень по-детски; самой стало смешно. «Дяденька профессор, а вы знаете, что Солнце больше Земли?»
— Ссннцйк? — шумерской дикции можно было только позавидовать. Ценкович улыбнулся вполне понимающе, — Их еще «сниками» называют. Конечно, знаю.
— Эй, — шутливо сказал Дитрих. Я подумала, что в процессе научного спора он оттаял. А то чуть ли не волком смотрел на психиатрического ассирийца. Вот и хорошо. — Что это еще за тайны мироздания?
— Вольный поиск, — кратко объяснил Ценкович. — «Кролики Роджеры». Закопались аж в самую другую галактику и нашли там братьев по разуму. После чего организовали экстремальный туризм — над братьями потешаться. Там докосмическая цивилизация.
— А как же конвенция?
— Не «как конвенция», любезнейший местер, — философски процедил шумер. — «Куда конвенция». И не при даме будь сказано, куда именно она вдвинута… Но дело не в том. Милейшая местра Лорцинг имела в виду характер психической организации новой расы. Так вот, вынужден разочаровать. Сники из Магелланова такие же, как мы. Даже чрезмерно близки, на уровне нкхва. А должны быть другие расы. Иные. Настолько, что мы можем их просто не заметить. Не понять, что они разумны… Я не склонен праздно фантазировать. Был один очень горький случай в истории, потому меня и заинтересовала эта проблема.
Дитрих развел руками.
— Мы все внимание.
Даже Малыш притих.
— Была такая планета, — сказал Элия Наумович, — Ррит Наирга. К ррит она мало отношения имела. Они ее всего сотню лет назад открыли и даже не осваивали толком. Нечего там было, по большому счету, осваивать. Так, планета-рудник на очереди. Атмосфера на ней была, хорошая атмосфера…
Он затянулся и экономным движением хирурга стряхнул пепел в корзину черной шаманки.
— …с дефицитом кислорода. Молодая жизнь. Очень молодая. Незадолго до первой войны ррит все-таки начали разработку планеты. Построили там подземные заводы на полном цикле, чтобы наружу только готовые хархи выскакивали. И как наши эту Наиргу утюжили… Ни одну планету так не драли. Живые мины туда запускали тысячами, и все без толку.
Я вспомнила Макса с «Делино». «Полетели дальше к Ррит Наирге». Видимо, все же был прототип у истории. Теперь уже не узнать, что стряслось на самом деле, но что-то — точно…
— Было такое, — сказал Дитрих.
— Жизнь, — повторил Ценкович. — Там была разумная жизнь. Вы можете это себе представить, разумная жизнь на основе прокариотов!
Я напрягла мозги.
— Безъядерных клеток? — для меня уточнил Дитрих.
— Именно! — почти с восторгом повторил психиатр.
— Ну и?
— Ррит они были безразличны. Они им не мешали. Ррит дробили скалы, добывая руду, а эти плескались в океане. Огромные колонии клеток-прокариотов. Они умели собирать, хранить и вырабатывать электричество. У них язык был на основе электрических импульсов, поэтому звукового названия и нет… Сведений нет почти, только из третьих рук. Какие-то любопытные ррит что-то исследовали, частично эти сведения получили лаэкно, и уже потом, ошметки — мы. Они, эти колонии, были вроде живых пней в метр высоты. Передвигались со скоростью пятьдесят метров в час. Ррит их даже для развлечения не убивали, ну какое тут развлечение?