Нет, если полруки оттяпают, то тут, конечно, придётся кем-то из разумных закусить, чтобы новую отрастить, но в обычной жизни лично я предпочитал хороший стейк и пирог к чаю, а не чью-то немытую шею.
Мне их и на работе хватает – кого только не приходится кусать в интересах следствия.
Второй момент – флаксы. Достали уже хулиганить, заразы мелкие. Если дед нагрянет и увидит, что они с его портретом сделали, живьём на вертел насадит и зажарит в камине. И хорошо, если только их, а не меня за компанию.
Что ещё?
– Готовы? – вырвал меня из размышлений Ррорк.
Я готов не был, но… не признаваться же, что торможу, как закаменевшая горгулья. Сойдёт и так! Открыл глаза и кивнул. Судя по физиономиям друзей, у них с мыслительным процессом было не лучше моего, но все сделали вид, что успели.
– Тогда давайте по капле крови на луч, и я начну, – продолжил дракон на удивление трезвым голосом.
И мне бы насторожиться, особенно когда заметил, что сам Ррорк дырку в пальце прогрызать не стал, но горючка и тьмарка сделали своё чёрное дело, ослабив бдительность.
Под монотонный бубнёж над центром пентаграммы заклубился туман. Почему-то белый, а не алый, как положено при вызове демонов первого порядка. А дракон нам именно таких обещал, прохвост летучий! Мол, демоны порядка наладят наш быт, обустроят дом, обеспечат уют… И ещё что-то в этом роде.
Туман закрутился спиралью, потом собрался в сферу – сперва размером с кулак, но постепенно наращивающую размеры. Когда белый шар вырос мне по пояс, я с уважением покосился на Яра с кочергой и канделябром – вот не зря про интуицию двуликих кругом талдычат, почуял мохнатый, что обороняться придётся!
Сфера замерцала и лопнула, выплюнув вместо уже ожидаемого мною монстра…
А что она, собственно, выплюнула?
Над центром пентаграммы зависли четыре крохотные фигурки, смахивающие на раскрашенных фарфоровых куколок. У одной, которая оказалась ближе ко мне, были на диво стройные девичьи ножки. Жаль, что выше кукла была обмотана какой-то белой тряпкой. А место её лица занимало странное синее пятно, над которым возвышалась зелёная башня.
Это что за демон такой? Что-то не припомню ничего даже отдалённо похожего.
Рассмотреть остальных я не успел. Демьяр от удивления, видимо, выронил канделябр. Причём умудрился запустить им прямо в куколок. Те не разбились, но закрутились в вихре и перемешались. Передо мной мелькнуло что-то яркое, красно-оранжевое, кажется, а потом всё исчезло.
На мгновение над опустевшей пентаграммой повисло молчание, а потом Ррорк гаркнул:
– Ну чего застыли? Дуйте домой – принимать вызванных. Да не забудьте привязку завершить, а не то…
Я не дослушал – рванул к порталу, как ужаленный.
Демон! Бесконтрольный! В моём замке! Срочно спасать родовое гнездо! А дракона с его дурными идеями я всегда придушить успею.
Лариса Осинская
– А ну стой, гад!
Мой голос в ночной тиши разносился на всю округу, отражался от тёмных окон и покосившихся стен и затихал вдали – где-то за околицей деревеньки на три улицы, не имевшей даже названия.
На самом деле до ночи было ещё далеко, но зимой темнеет рано. Особенно накануне самого короткого дня. Высоко в небе серебряным яблоком висела почти полная луна, в её свете искрились сугробы и заснеженные деревья, а я, вместо того чтобы наслаждаться созерцанием этой сказочной красоты, рисковала сорвать горло, пытаясь призвать к благоразумию соседа Шурика:
– Стой, ворюга! А то хуже будет!
На дворе у бабы Нюры затявкал Портос, но даже не подумал высунуться из будки – что ж он, дурак, что ли, ради полоумной девицы, нагрянувшей два дня назад, из тепла на холод вылезать?
– Шурик, тормози по-хорошему! – продолжала угрожать я, потрясая чугунной сковородой.
В азарте погони я даже веса её почти не ощущала, как не чувствовала и мороза, невзирая на абсолютно голые ноги и тонкую растянутую футболку убийственного ярко-розового цвета, болтающуюся на мне как чехол от дирижабля на швабре.
Вообще-то, она была белой… когда-то. Но в позапрошлый Новый год мои подружки её случайно постирали с цветным бельём и, чтобы скрыть следы преступления, решили быстренько перекрасить. С тех пор этот «монстр» цвета фуксии с амбициозной надписью на груди «Я совершенство» стал не только моей любимой домашней одеждой, но и чем-то вроде символа удачной вечеринки.
Погодным же условиям в моём нынешнем облачении соответствовали только тёплые тапки а-ля унты, напоминавшие валенки на резиновой подошве. Довольно увесистой, кстати.