— Мама, это же колесо, оно ж раздавит! — в панике подумала я, Дим ободряюще покрепче обнял меня за талию. Этот обруч-переросток плавно спустился, и мы с Димом оказались в этом обруче. На мгновение настала оглушающая тишина… затем обруч начал плавно крутиться вокруг нас, сначала медленно, потом быстрее, от него полетели в разные стороны разноцветные искорки, я ещё успела увидеть, как восторженно смотрят на это мои дети, оказавшиеся на руках Мстидара, а потом эта многоцветная метель скрыла нас ото всех. Мы стояли в центре метели, ощущение восторга зашкаливало, опять появилось чувство, что и дышим, и думаем одинаково, я сильнее прижалась к теперь уже точно, самому родному и единственному из мужчин, человеку. Метель же, кружась по кругу, поднималась все выше, закручиваясь в спирали у потолка, достигнув верха, метель как бы раздвинула потолок, и весь этот сверкающий фейерверк устремился в небо… Был слышен оглушающий рёв — это вопили в восторге собравшиеся на площади перед дворцом люди. Сколько мы стояли в этом сказочном круженьи, не знаю, — то враз обруч загудел и пошёл наверх, мы с удивлением увидели на коже рук одинаковые рисунки, точь в точь повторяющие рисунок обруча, и услышали восторженные вопли набившихся в зал гостей, которые плотно обступили центр, но дорожка оставалась пустой — как потом пояснили, на неё могли вступить только Повелитель с парой.
У самого края дорожки стояли Верховные маги и какая-то женщина в белом одеянии. Едва мы подошли, она заговорила… в наступившей тишине её голос разносился по залу, усиленный же магически, был слышен на площади, до отказа заполненной людьми:
— Властью, данною мне Богиней нашей, Бастикой, объявляю вас истинной парой! Да пребудет с вами и вашими потомками свет и тепло вашей истинной, вечной и большой любви! Да сохранится нежность и бережность в ваших душах и сердцах! Счастья вам, храните и оберегайте вашу любовь!
После этих слов она накрыла наши склоненные головы какой-то тканью с изображением Бастики в виде женщины, что-то слегка укололо скулу у правого глаза, опять по залу пронесся восхищенный вздох.
— Богинюшка явила свою милость! Отметила вас своей благодатью, цените, уважайте и берегите друг друга! — добавила жрица Бастики и поклонилась нам. Мы с Димом удивленно уставились друг на друга — на месте укола на коже серебрилось миниатюрное переливающееся изображение пантеры, этакое иномирское тату. Следом за жрицей Богинюшки Верховный жрец Лиарда — Тахирон выступил вперёд и произнёс:
— Закрепляю вашу избранную и освященную пару магически, многия лета! — И водрузил на наши головы небольшие короны, легкие и сверкающие.
Затем Повелитель Лиарда, Его Величество Димандан Лиардийский, громко и чётко произнес:
— Принимаю тебя, Избранная моя, сердцем и душой, буду с тобой и в горе и в радости, буду любить тебя и наших потомков, пока бьется мое сердце!
Дрожащим от волнения голосом повторила за ним слова клятвы и добавила от себя:
— …и в гладе, и в хладе (голоде и холоде), и в горе, и в море (горестях и болезнях) — я навечно с тобой!
Опять послышался восторженный рев с площади, прозвучала чёткая команда, «Когти» мгновенно перестроились, и образовался коридор с выходом на площадь. Дим, подхватив меня на руки, вышел на большой балкон и, дождавшись тишины, сказал.
— Народ Лиарда, представляю вам мою семью: Избранная моя, единственная и горячо любимая Зиналия, — он, нежно поцеловав, поставил меня на ноги, я низко поклонилась людям, Дим же продолжал. — Мой Наследник, Его Высочество Лучезар — мой сын, — он высоко поднял счастливого Лучика — в толпе установилась тишина, потом её нарушил женский возглас:
— Какой хорошенький. Вылитый папа! — и опять площадь восторженно закричала.
Переждав восторги, Дим точно также высоко поднял Любаву. Толпа разом охнула.
— Её высочество Любава, будущая княжна Мачорская и её жених Мстидар Мачорский, — он передал Любаву Мстидару.
— И наконец, самый лучший, горячо любимый и единственный в мире говорящий кот — Степан Андреевич!