Он прижал меня к себе, мужики загудели.
— От ить Величество, ты како батюшка мой, пордистай! — все засмеялись, «пордистай» сказал:
— Я наверстываю упущенное! — Потом добавил, — одному, что пытался их отговорить, заменили двадцатью годами службы в отдаленном гарнизоне, рядовым. Зинуша моя, как катализатор, вся муть всплыла наверх, и я очень прошу вас всех, и вы будьте осторожны, внимательно приглядывайтесь ко всему, малейшее несоответствие тут же сообщайте Громодану, я не хочу и не желаю вас терять из-за каких-то идиотов. У щенков, подаренных мачорцами, теперь уже свои щенки, пять штук — Таши, Косику, Арди, Антипе, всем по натасканному щенку, эти чужих близко не подпустят, один нам. Такая вот информация.
Оставшись одни, посидели, потом Дим, виновато посмотрев на меня, сказал:
— Ты не сердись, что я так в лоб сказал про наших, теперь уже зародившихся деток, первым, кстати, определил их Лучик, по его прикидкам у нас будет два мужика и дочка, но через седмицу будет видно точно. Не волнуйся! Эти роды такими тяжелыми не будут, обруч тебя признал, и совместимость наша теперь полная, без этого мы бы долго и упорно ждали хотя бы одного. Любава вся в волнении, имена выбирает, ей персонально надо одного братика, Лучик согласен на сестричку, а второго малыша маме с папой отдают.
Вот так. Через седмицу стало ясно, что у меня близнецы — тройня — они как были в одной ауре, так и остались, по-земному, однояйцевые.
Любава перебирала имена, долго спорила со всеми, и, наконец-то, пришла к решению, о чём торжественно объявила:
— Дорогие родители и братик, я придумала нашим деткам имена: Елисей, Егор и Елизавета, мы с Лучиком на букву Л, а ребятки пусть будут на Е, я же помню мамочка говорила, что ей имя Егор нравится. Согласны?
Лучик подумал:
— Лучезар, Елизавета буковки есть одинаковые, мне нравится!
— А мы и не против, пусть будут такие имена-это папа озвучил.
— Стёп, мама?
— Ох, маме бы доходить и родить нормально, вам нравятся такие имена, значит, так и назовем, когда родятся.
— Мы тебя будем сильно-сильно беречь и не огорчать, правда, Стёп?
— А чё сразу — Стёп? Я Лучику зуб дал, вот в Тилью сбегаем за подтверждением, не буду, не буду, чё я не понимаю, что трех ещё сложнее, чем двух выносить, но где наша не пропадала? Сдюжим!
Каждый день возле меня находились три-четыре котика, охраняли на совесть, Димандану несколько раз пришлось извиняться за помеченные ими сапоги — они посчитали назойливым внимание ко мне и пометили владельцев роскошных сапог.
Через седмицу Вирушка и Таши пошли рожать на море, как и обещали, но, похоже, Богинюшка поступила по-своему, не успели родить в воде, роды начались намного раньше, и дельфинам Таши показывал уже завернутую в пеленки дочку. Рыженькая, как папа, голубоглазая и красивенькая, как мама, малышка очаровала всех. Дельфины одобрительно свистели, девочка им понравилась. Назвали куколку Дэлия, чтобы имя перекликалось с дельфинами.
Я же все больше превращалась в консультанта на дому, мучил вполне земной токсикоз, и частенько тянуло подремать.
Стёпа ехидничал:
— Поели — можно и поспать, поспали — можно и поесть!
Дети с нетерпением ждали маленьких, каждый вечер гладили и слушали животик.
После покушения и последующих за ним жёстких мер, в Лиарде стало на удивление, спокойно, Громодан аж перекрестился — выспросил у Стёпки, что это такое, и научился креститься.
— Неужто можно немного передохнуть? Ваше Величество, я вот, приметил, как Ваша жена беременна, так в Лиарде спокойно… может… ммм… пусть она постоянно беременной будет? И прирост населения и спокойствие? Да, не сердитесь, Зиналия, я так грубо шучу, нет во мне Стёпиного умения, простите.