Джордж и Маргарет не отозвались ни словом, но Делия Флад словно этого и не заметила и, когда процессия, проехав по мосту, свернула на Престон-авеню, продолжала гнуть свое:
- Поглядите-ка вон на тот дом и участок при нем. Два года назад я за него заплатила двадцать пять тысяч, а сейчас ему цена все пятьдесят и ни пенни меньше. Да-да, и уж я эту цену возьму. Тьфу, пропасть! Нет, вы слушайте! - Она энергично замотала головой. - Меня-то им не облапошить! Я сразу поняла, что у него на уме. Да! Мак Джадсон ко мне приходил, так? Хотел со мной сторговаться, так? Ну как же, еще в начале апреля. - Она нетерпеливо отмахнулась, будто это должно быть известно всем и каждому. И вся шайка с ним заодно, он за них и действует, ясно, как дважды два. "Вот что я вам скажу, - говорит. - Мы, говорит, знаем, вы женщина деловая, проницательная, мы вас высоко ставим, войдите с нами в компанию, вот, мол, я вам отдам три отличных участка на Сосновой дороге в Риджвуде, а вы мне этот дом и участок на Престон-авеню. Вам, говорит, в это дело ни цента вкладывать не надо. Это, говорит, честный обмен, так на так, просто мы не хотим, чтоб вы остались в стороне". А я ему: "Что ж, говорю, очень мило с вашей стороны, Мак, спасибо за любезность. Хотите, говорю, получить этот дом и мой участок на Престон-авеню - отчего ж, извольте. Цена моя, говорю, вам известна - пятьдесят тысяч". И так напрямик и спрашиваю - а ваши, мол, риджвудские участки почем? А он мне: "Да как, мол, сказать. Я, мол, в точности не знаю, сколько они сейчас стоят. Цены на землю все время растут". А я гляжу ему прямо в глаза и говорю: "Так вот, говорю, Мак, я-то знаю цену этим участкам, они сейчас не стоят и того, что вы за них заплатили. Город растет не в ту сторону. И ежели хотите получить этот дом и участок, говорю, выкладывайте наличные и получайте. А меняться я не стану". Так я сказала, и, понятно, на том дело и кончилось. Больше он про это не заговаривал. Да-да, я сразу поняла, что у него на уме.
Приближаясь к кладбищу, вереница машин миновала перекресток - немощеная дорога вела меж полей вверх, к редким сиротливым соснам. Там, где эта дорога вливалась в шоссе, по обе стороны ее стояли два столба из тесаного гранита - ими отметили как бы вход в прекрасный, еще не построенный город, что величаво поднимется здесь на холмах, волнами откатившихся от реки к зеленым чащам. Но пока о грядущем великолепии свидетельствовали одни лишь эти пышные врата да вбитый среди поля шест и на нем доска с надписью.
- А? Что такое? - испуганно вскрикнула миссис Флад. - Что там написано?
Все вытянули шеи, пытаясь на ходу разобрать надпись, и Джордж прочитал вслух:
"Риверкрест.
В честь всех жителей здешнего края
и во славу нового и лучшего города,
который они здесь воздвигнут".
Миссис Флад выслушала это с явным удовольствием. Она медленно наклонила голову в знак совершенного согласия.
- Ага! - сказала она. - Так оно и будет.
Маргарет подтолкнула Джорджа локтем в бок и наклонилась к самому его уху.
- "В честь"! - презрительно прошептала она и продолжала жеманным тоном светской дамочки. - Не правда ли, как мило? В честь того, что вас возьмут за горло и обдерут как липку.
По дороге, огибающей кладбище, процессия медленно втянулась в ворота и наконец остановилась близ округлой вершины холма, пониже места упокоения Джойнеров. В одном углу этого участка росло огромное рожковое дерево, и под его сенью издавна хоронили всех Джойнеров. Тут стоял семейный памятник - тяжелая квадратная глыба чугунно-серого, до блеска отполированного гранита, на лоснящейся глади его выступали буквы: "Джойнер". По обе стороны этой главной надписи - имена и даты рождения и смерти старика Лафайета и его жены; а вокруг серой гранитной глыбы на пологом склоне рядами располагались могилы детей Лафайета. На каждой - памятник поменьше и на нем, под именем и датами, вырезан прописью какой-нибудь трогательный стишок.
С краю этого семейного кладбища мрачно зияла свежевырытая яма, рядом осыпалась комьями горка желтой глины. Выше, на склоне холма, ждали расставленные рядами складные стулья. К ним и направлялись теперь все, кто вылезал из машин.
Марк, Мэг и все прочие Джойнеры заняли передние ряды, Джордж с Маргарет и миссис Флад, которая по-прежнему не отставала от них, сели в последнем ряду. Все остальные - друзья, дальние родственники и просто знакомые стали кучками позади.
Напротив кладбища густо зеленели, примерно мили на две, поросшие лесом холмы и лощины, они спускались к извилистой речке, а как раз напротив, на другом берегу, располагался самый центр города, деловая его часть. Отчетливо видны были шпили и дома - и старые постройки, и великолепные новые здания: гостиницы, учреждения и конторы, гаражи, церкви, а среди знакомых очертаний, дерзко сверкая, вздымались леса и бетонные стены новых строений. Это было великолепное зрелище.
Провожающие занимали свои места и ждали, пока несущие гроб одолеют с этой ношею последний медленный и тяжелый подъем на вершину холма, а тем временем миссис Флад, сложив руки на коленях, пристально рассматривала город. Потом принялась задумчиво качать головой, сожалеюще и неодобрительно поджала губы и сказала словно бы про себя:
- Гм, гм, гм! Плохо дело, плохо, плохо дело!
- Что такое, миссис Флад? - перегнувшись к ней, шепотом спросила Маргарет. - Что плохо?
- Да вот, что такое место выбрали под кладбище, - с сожалением сказала та. Она говорила таким театральным шепотом, что все вокруг слышали каждое слово. - Только вчера я говорила Фрэнку Кэндлеру - надо же, два самолучших участка, где бы городу строиться, а их взяли и отдали черномазым да покойникам! Вот ведь что сделали! А я всегда говорила - два лучших участка под застройку, с самым отличным видом, это Черный поселок и Верхнее кладбище. Я им сто лет назад могла это растолковать, да они бы сами могли понять, если б видели хоть немного подальше собственного носа: когда-нибудь наш город станет расти, и эта земля подскочит в цене. Ну, скажите на милость! Когда присматривали участок на кладбище, почему, скажите на милость, не выбрали хоть Бакстон-хилл? И вид там отличный, и земле не та цена. А тут, - все громче шептала она, - тут же самое что ни на есть подходящее место для застройки! Для жилья лучше не придумаешь. А насчет черномазых - я всегда говорила, им же будет лучше, если их переселить в низину, что возле станции. Теперь-то, конечно, поздно, ничего не поделаешь, а только тут крепко ошиблись! - докончила она все тем же шепотом и покачала головой. - Я-то всегда это знала!