— Моя тигрица! — Довольно заурчал Нарг, наваливаясь сверху и притискивая девушку к матрасу своим сильным телом. Слегка поерзав на ней, позволил почувствовать степень собственного возбуждения — твердый член вжался в мягкий живот девушки. — Ты уж точно под стать любому оборотню — жаркая как огонь, сладкая и женственная как самый редкий мед. А уж кусачая…
Нарг знал, что неизменно рыча на него в начале каждой их ночи, уже совсем скоро его прелестная домовая начинает мурлыкать и стонать, требуя от него новых и новых самых смелых ласк. С первой встречи он почувствовал в ней это — способность откликаться на жар страсти и с головой погружаться в восторг телесных удовольствий. Именно то, что он всегда искал в женщинах!
— Не смей называть меня так! — В перерывах между страстными, переходящими в укусы поцелуями выдохнула Фло. — Я ни за что не поддамся на твои зверские игрища. И обязательно отомщу! Закусаю…
Протяжно застонав от одной мысли о том, куда и как она будет кусать его, когда совсем затеряется в неотвратимой неге желания, Нарг прогнулся, приподнимаясь на руках.
— Я весь к твои услугам, моя красавица, — шепнул он, набрасываясь на девушку с откровенным голодом и нетерпением.
Впрочем, Фло откликнулась с не меньшим пылом, с темпераментом, не уступавшим истинной львице, задвигавшись под ним. Ее ноги обвили торс Нарга, делая их объятия довершенными и идеально тесными. Бедра качнулись, встречая первое проникновение мужской плоти. Она забыла обо всем, перестав думать вовсе и полностью отдавшись глубинным и восхитительно острым ощущениям.
Каждое движение мага во влажной тесноте ее лона приносило обоим целый шквал удовольствия. Не осознавая ни собственных стонов, ни рыков, любовники сплелись в страстной близости, полностью растворившись в ощущениях острейших до боли. И с каждым новым рывком его бедер они лишь усиливались, заставляя Фло нетерпеливо ерзать на спине и скулить от ненасытной потребности заполучить как можно больше этих ощущений.
А Нарг, с огромным трудом сумев удержать глаза открытыми и не рухнуть в пропасть собственных инстинктов и восторгов, понукающих его двигаться быстрее и глубже, дождался момента, когда сияющие слезами восторга глаза девушки закрылись потяжелевшими веками. Только убедившись, что его партнерша потеряла голову от страсти и томно стонет, прикусывая губы в порыве нетерпения, позволил себе полностью забыться и отдаться потребностям собственного тела.
Фло не осознавала, что оставляет царапины на плечах мага, что искусала все губы, в инстинктивном желании сдержать требовательные стоны и мольбы. Она полностью растворилась в ощущениях, где волны нестерпимой неги, лишая всякой способности двигаться, разбегались по всему ее телу от каждого соприкосновения фантастически твердого члена с укрытыми где-то глубоко в ней стенками ее лона.
— Моя львица, — бормотал Нарг, с трудом выдавливая слова из-за стиснутых в извечном напряжении тела зубов.
Весь он в эти мгновения яростной и в чем-то безжалостной страсти был словно высечен из металла. Мышцы ягодиц под жаркими шлепками рук Фло напряглись до каменной твердости, плечи, с удушающей силой притискивавшие к себе трущееся о его грудь женское тело, бугрились узелками натянутых мышц, а пресс при каждом рывке его члена придавливал мягкий живот партнерши подобно тяжелой плите.
Флориан и задыхалась от неотвратимости своего подчинения этому олицетворению силы и мужественности, и одновременно билась под ним, умудряясь использовать крохи свободы, доступные ей для провокации его тела на новые и новые толчки.
— Как же я ненавижу тебя! — Подразумевая более острый, на грани ее возможностей спазм вожделения и восторга, чем собственно отношение к партнеру, неизменно выдыхала домовая в миг наивысшего напряжения.
— А я обожаю тебя, — глухо рычал в ответ всесильный маг, в последнем рывке отдавая остатки сил и в изнеможении нахлынувшего удовольствия открываясь полностью и позволяя собственной страсти излиться в глубинный жар тела партнерши.
Вероятности, что его слабость принесет плоды, не было. Он изначально, заключая с Флорин договор, наложил на девушку соответствующее заклятие, обезопасившее его от малейшей возможности обрести настолько нежелательное потомство.
Архимаг не мог даже помыслить, не то что допустить вероятность рождения от него ребенка представительницей настолько низшей магической касты. Но это нисколько не умаляло удовольствия, которое он получал, обладая своей домовой. Каждую ночь с момента их первой близости он благодарил провидение за встречу с ней. Его жизнь стала невероятно комфортной — в лице прелестницы-домовой Нарг обрел не только расчудесную распорядительницу его домашним хозяйством, но и идеальную любовницу.