— Смешной ты, Иннокентий, — повернулась к нему Ангелина Степановна. (Руки у нее в муке были и на щеке мука — она всё с тестом для блинчиков возилась). — Увидишь, что и Александру дурные деньги не нужны!
— А вот посмотрим, что твой сын сам скажет! — затряс на нее кулачком Кеша.
Пришлось позвать Александра. Дети и Мария прибежали незваные.
— Вот, полюбуйтесь! — Ангелина Степановна показала на пачки денег на столе.
— Она требует, чтоб я отнес их назад! Кстати, это не так-то легко сделать! — обижено заявил Иннокентий.
— Где взял? — спросил отец.
— Не знаю!.. Но путь был трудный, стены толстые и двери стальные... А там такого добра ужасно много! Никто и не заметит этой малой пропажи! — искренне огорчаясь, сказал Иннокентий.
Отец потрогал пачки, пересчитал их:
— Да — а, ребята! Тут целое состояние! Что делать будем? — и на детей посмотрел.
Дети молчали, пытались угадать, какого ответа он ждет от них. (Самостоятельные решения и взрослому человеку трудно принимать!)
Ангелина Степановна и Мария тоже помалкивали: отец ведь к детям с вопросом обратился, не к ним!
— Воспитываешь? — догадалась Дарьюшка, которая в свои десять лет уже много книг успела прочитать. — Хочешь, чтоб мы сказали, что эти деньги нам не нужны: мы никогда чужого не берем, да?
Отец засмеялся:
— Ну, и дети пошли! Все соображают! — и на мальчишек посмотрел.
Федя, задумчиво почесал затылок и сказал, вздыхая, как старичок:
— Жалко отдавать, но надо, наверное!
— А я, — без тени сомнения сказал Петя, — я бы их все сразу истратил!.. На подарки к Новому Году!
Мария и Дашенька посмотрели на него неодобрительно:
— На чужой каравай рот не разевай! Знаешь эту пословицу? — спросила Ангелина Степановна.
— Ну, и отдавайте! Отдавайте! — заплакал вдруг Петя. — Сами говорите, что на новые лыжи денег нет! И на ботинки лыжные тоже нет!..
Иннокентий возликовал: хоть один из семьи согласен деньги принять!
Возликовал, но не надолго. Он же все-таки умел немножко мысли читать...
Никому, кроме Пети, эти деньги, которые он добыл такими трудами, не оказались желанными!
Мария подошла к младшему сыну, обняла его, поцеловала в макушку:
— Миленький, пойми — от бешеных денег добра не бывает! Лыжи купишь — а они сломаются!.. Или и того хуже — ты на них с горки поедешь и разобьешься!
— Не разобьюсь! — рыдал Петя.
Отец вдруг стукнул по столу так, что Кеша подпрыгнул:
— Иннокентий, тащи все назад! А то в доме сейчас скандал будет! Понятно?
— Понятно! — испуганно сказал Иннокентий. — Ладно, отнесу! Вы совсем такие, как бабка Явдошка!
— Кто это “бабка Явдошка”? — заинтересовался отец.
Да и дети на Иннокентия с любопытством смотрели.
— А я у нее в деревне жил! Я ее любил...Над ней деревенские ребятишки всё смеялись, считали, что не в себе бабка. Она, и правда, не в себе была. У нее мужа медведь на охоте задрал, а двое сыновей на войне пропали, вот она немножко умом и тронулась.
— Тронешься тут! — сказала Мария. — Горе-то какое!
— Она зимой и летом в разных валенках ходила, на правой ноге — белый, на левой ноге — черный... И коз разводила. Везде в избе у нее козы и козляточки прыгали: на печке, на лавках, на столе, на постели... Бедная, но гордая была.
Иннокентий рассказывал, не торопясь, и неуклюже пытался завязать плотные пачки в узелок:
— Мы с ней вечерами чаек с травкой зверобоем, пили...А побалуемся чайком — под тру-ля-ля плясать пойдем, прыгать, вместе с козлятами по избе!
Дашенька засмеялась и посмотрела на мальчиков. Они глаз с Иннокентия не сводили.
А он продолжал:
— Она меня, как родного любила... А когда к ней сыновья из плена вернулись, я и решил перебраться в столицу. Город посмотреть тоже интересно, не всё же в деревне жить!
Ангелина Степановна отобрала у него свой красивый цветастый платок, в который деньги были раньше увязаны, дала взамен старенький лоскут и помогла ему.
— Спасибо! Ну, я пошел! — сказал огорченный Иннокентий, закидывая узел за спину.
И вдруг его озарило:
— А, может, вам помочь клад найти? Это не бешеные деньги?
— О! Клад — это здорово! — сказали дети в один голос, даже Петя перестал слезы лить.
Отец засмеялся:
— Я в детстве всё клады искал... Помнишь, мать?
— Но тебе не золото было нужно, — улыбнулась Ангелина Степановна. — Ты такой был ненасытный читатель, как и Дарьюшка! Она вся в тебя, читательница! Ты искал клад, где книги были бы зарыты!.. Длиннющим штырем железным землю в старом саду барской усадьбы протыкал!.. Надеялся...