Мальчики всё обстукивали стены и пол в разных комнатах дома.
А Иннокентий сидел на колченогой табуретке, болтал ногами и приговаривал: “холодно! холодно!”
Это означало, что они удаляются от заветного места. Или, наоборот: “теплее, теплее!”
Или “горячо, горячо!” Когда они были совсем близко.
Но даже с подсказками ни Федя, ни Петя никак не могли обнаружить место, где был спрятан клад.
Они упрашивали Иннокентия показать. Но он посмеивался и упрекал их за нетерпение:
— Ищите, ребята, ищите! Клады в руки без труда не даются!
— А что там, в кладе? — допытывался Петя и, пыхтя, пытался оторвать доску от пола.
— Не знаю, не смотрел!
— Знаешь! — сердился Федя и старался, став на ломаный стул, дотянуться до верха печки-голландки, с которой кто-то все изразцы — всю ее красоту! — сбил и унес для собственной печки или камина.
— Горячо! Горячо! — закричал Иннокентий.
И вдруг Федя обрушился с трехногого стула прямо на Петю, который под ним с оторванной доской возился.
А на них сначала один кирпич из печки-голландки упал.
Потом и второй выпал! Это именно за него Федя хватался, когда пытался повыше стенку печки простукать!
А вслед за кирпичами свалилась — тоже на ребят! — большая железная коробка из-под монпансье (так когда-то в старину леденцы назывались).
— Бабушка! Клад! Ура, клад! — заорали мальчишки, не обращая внимания на ушибы.
И они, схватив коробку, побежали к Ангелине Степановне и сторожу.
Ангелина Степановна тоже взволновалась:
— Та — а — ак! Ну-ка, посмотрим...
В квадратной коробке лежали, плотно спрессованные, завернутые во что-то прозрачное и непромокаемое, бумажные деньги.
Очевидно, старинные, потому что ни по размерам ни по рисункам не были похожи на сегодняшние.
Мальчишки прыгали от радости.
Но сторож не обрадовался.
— “Катеньки”! — разочарованно сказал Василий Васильевич. — Когда-то богатство было, а теперь — бумага!
— Нет, Василь Василич, — сказала Ангелина Степановна, — для коллекционеров они, наверное, все равно какую-то цену имеют, хоть и небольшую...
Но мальчишкам было совсем неинтересно, какую цену имеют эти деньги.
Они так буйно радовались: сами нашли настоящий клад! Это ж сколько рассказов будет и дома, и в школе!
— Ладно, уходите теперь, — сказал Василий Васильевич. — Скоро мой сменщик придет! Бумажки эти отберет просто из вредности, чтоб дети находке не порадовались!
— Мы покажем их в музее. Если они имеют какую-то историческую ценность... — начала Ангелина Степановна.
— А! Какую там ценность! Ими после революции печку топили, — махнул рукой сторож. — Уходите! И спасибо вам. Вас мне Бог послал! Спасибо! А то я бы уже окоченелым лежал! — приговаривал он, провожая их до дырки в заборе.
И вдруг он увидел Иннокентия! До этого не замечал, а тут вдруг увидел!
Он протер глаза и сказал испуганно:
— Это?.. Мне опять чудится?
— Да нет, — засмеялись мальчишки.
— Это — Иннокентий, — объяснил Петя.
— Наш домовой! — сказал Федя.
— А-а! — неуверенно протянул Василий Васильевич.
На этом они и расстались.
На углу улицы они остановились и оглянулись. Увидели, что Василий Васильевич смотрит им вслед, и дружно помахали ему.
Сторож оперся на костыль, чтоб не упасть, и радостно ответил.
Василий Васильевич стоял и думал, что впервые за три года у него полегчало на душе. А почему?
То ли от горячего кофе, то ли от радости мальчишек, то ли от доброты людской.
“Начну-ка жизнь сначала!” — твердо решил он.
“Отдам в хорошие руки!"
В один прекрасный день почти перед самым Новым годом (то ли в четверг, то ли в пятницу?) Иннокентий запрыгал перед Ангелиной Степановной и стал горячо убеждать ее:
— Надо позаботиться о котятах! Не вековать же им в подвале!
Ангелина Степановна выключила пылесос и присела на кресло.
— А как? — задумалась она.
— Их надо продать в хорошие руки!
— Да кому они нужны! — засмеялась она.
Действительно, котята уже совсем подросли. Они были очень веселые, красивые, даже не очень грязные, потому что кошка научила их следить за собой.
Но кому они нужны, эти котята из подвала. Породы в них не было. Обыкновенные дворовые кошки.
— Перед Новым Годом и перед Рождеством все люди подарки покупают! — уверял ее Иннокентий. — Я предвижу, что мы их устроим.
И Ангелина Степановна решилась, хотя совсем не верила в эту авантюру.
— Ладно, — сказала она. — Вот дети придут из школы, тогда и займемся.
Дашенька, Федя и Петя с восторгом приняли эту идею.