Растерянная, я села на задницу, заливая тропинку стекавшей с одежды водой. Какая, к бесам, помощь? Они меня чуть не утопили!
Но не утопили же? Или не пытались, а просто хотели… поговорить?
С русалками я раньше особо не общалась — с той, что тут раньше жила, и разговаривала-то всего раз, кто их, тварей подводных, знает, как они дела ведут?!
Вода в центре реки снова забурлила. Я настороженно смерила расстояние от воды до меня и на всякий случай передвинулась еще на полметра, готовая драпать со всех ног, но на этот раз ничего ужасного не случилось — вынырнув ближе к берегу, русалка (та самая, с которой я здесь впервые и познакомилась) поманила меня пальцем.
— Щас! — прохрипела я возмущенно. — Знаю я ваши шуточки…
— Ма прощения просит, — булькнула девчонка смешливо, если, конечно, такое существо вообще может быть смешным. — Не умеет она с человечками говорить… И из воды показаться не может. На дне живет.
— Ма, — только и смогла повторить я сипло, хлопая замерзающими ресницами.
— Мать речная, — серьезно ответила русалка, подплывая к берегу. — О помощи просит…
Я кивнула — знаю. То есть… Вижу? Что-то она мне передала, эта их Ма — тревогу, ожидание беды, надвигающуюся опасность.
— А за помощь… — русалка нырнула и тут же вынырнула, держа в горсти мелкий речной жемчуг. — Награда. Спаси нас, слышишь?
— Спасти, — я осоловело кивнула, даже не попытавшись жемчужины забрать. Знаю я этот сыр в мышеловке. — От чего?
Русалка гневно фыркнула, выпустив из ноздрей фонтанчики воды, что смотрелось бы комично, если бы не острые иглы зубов, показавшиеся из-под приподнятой губы.
— Нельзя нам! — прорычала она, закрутившись на месте. Взбаламученная вода пошла пузырями. — Нельзя! Мы давно тебя призывали, человека отдали, а ты все никак не поймешь! Спаси, слышишь? Иначе ничего не останется — ни нечисти, ни людей!
Выплюнув последние слова вместе с очередным фонтаном воды, она исчезла в глубине. Жемчужины так и остались лежать на берегу, розовея на черной земле.
— Отдали они, — прошипела я, кое-как собирая их в карман (бусы Машке сделаю!) и на карачках выбираясь на дорогу. Зубы выбивали чечетку, того и гляди язык прикушу. — А сказать нормально нельзя? Меня чуть на костре не сожгли!
Хотя в данный момент ничего против костра я не имела — продрогла до самых костей, даже пальцы вон синеть начали. Русалка скорее всего имела ввиду Генку, так внезапно и невовремя всплывшего на Рождество. Ох уж мне эти намеки!
Я трусцой добралась до дома и едва не сунулась в печь. Злобно начала срывать мокрую одежду.
Вот за что люблю людей — так за возможность говорить прямо! Нечисть же дикая связана таким количеством обетов, законов, заклятий и сил, что общаться с ними — все равно, что в шарады играть!
Я, дрожа всем телом, натянула сухие джинсы, теплые шерстяные носки и тельняшку на флисе, продолжая ругаться. Когда ругаешься, как-то теплее, что ли.
Залезла на печь с кружкой горячего чая и только выпив половину, поняла, что начала согреваться.
И от чего их спасти, интересно? Может, им местный священник не угодил? Так с ним я точно ничего не сделаю — себе дороже.
Но жемчуг не отдам. Это мне компенсация за моральный — тут я оглушительно чихнула и добавила еще один пункт — и физический ущерб.
И главное — ведро! Ведро не вернули! Зар-раза…
А вообще — это никуда не годится. Ходят, понимаешь, как себе домой. Не желаю, чтобы в моем колодце такие образины плавали!
Я почесала нос и гаденько ухмыльнулась. Все-таки есть преимущество быть нечистью разумной, человекообразной — мозги у меня работают лучше!
Реализация плана, правда, была отложена на завтра — сегодняшний день (точнее, остаток) я провела, заканчивая дела по хозяйству (с помощью Машки и ее ведра, стыренного у бабки) и отпариваясь в бане у Гришки. При виде меня — с опухшими глазами и покрасневшим носом, он даже спрашивать ничего не стал. Даша, слава богам, тоже — молча нагрела молока с медом и тертыми грецкими орехами, подсунула мне под нос.
— Детей своих так лечу, помогает, — усмехнулась она. Я осторожно попробовала — вкусно-о!
— Может, у нас пока поживешь? А то вон уже щеки горят, температура поди… — голова как раз пришел с работы и говорил из предбанника, стягивая куртку. Выглядел он неплохо, но я сделала себе заметку летом сделать для него сборов побольше — и почки почистить, и сахар заодно снизить.
От ночевки в чужом доме я категорически отказалась.
— Как ты вообще умудрилась-то? — Даша села напротив, отряхивая руки от земли — тоже с рассадой возилась.