Я замерла. Мелькнула и угасла надежда, что он меня не заметит, но судя по лицу, он скорее бы предпочел встретить настоящего вурдалака, чем меня. Покосившись на лопату, Алексей Михайлович обреченно остановился у ворот, ожидая.
Я приподняла брови:
— Подрабатываете?
— Пугалом, — буркнул он. — Скажите честно, Алиса Архиповна, это ваших рук, то бишь лап, дело?
Я вздохнула. Почему наши встречи всегда начинаются одинаково?
— Моих.
— Правда? — изумился он.
— Нет, — отрезала я. — Но вы так часто меня об этом спрашиваете, что мне уже стыдно отвечать правду.
— Шуточки у вас… — проворчал Алексей Михайлович.
— Так и что случилось на этот раз? — я пнула подвернувшийся под ноги камень.
— Могилу раскопали, — участковый покосился на меня. — Настя чуть свет вызвала, говорит, на кладбище всю ночь что-то странное творилось — свет, хохот…
— Ух ты! — восхитилась я. — А вы без работы не останетесь, правда? Ну и в чем проблема? Вы никогда сатанистов не видели? Спросите у писателя — он большой специалист!
— Этот специалист два дня как в город умотал, — хмыкнул участковый. — Только дороги просохли, как он сумку за плечо и бежал — пятки сверкали!
— Не выдержала душа поэта, — ехидно прокомментировала я, а сама подумала, что нужно зайти к Насте, проведать. Он с ней всю зиму жил, поди прикипела — какой никакой, а мужик…
— Поэтому хотелось бы знать, кто решил перенять лавры нашего сказочника, — Алексей Михайлович демонстративно воткнул лопату перед домом, в назидание остальным, и повернулся ко мне: — Ну, а у вас хоть все в порядке?
А вот это уже что-то новенькое. Я даже замерла, удивленно повернувшись к нему:
— Конечно, а почему вы спрашиваете?
— Переезжать не собираетесь? — чуть дернув губы в подобии улыбки, спросил мужчина. — В Осинкино?
Ах вот оно что… Я с трудом сохранила невозмутимое лицо. Мы оба знали, что между нами было напряжение. Так же, как знали и то, что ни во что другое это не выльется. Не думала, что он решится задавать мне такие вопросы.
— А вы? — ну, раз ему можно, то и мне тоже. — В город не собираетесь?
И ушла — на всякий случай. Чужого запаха я от него не слышала, но чуяла его от дома и видела отчетливое движение за занавесками. Зачем она здесь, спрашивается? Чего выжидает? Или решила остаться?
А впрочем — черт с ней. И с ним. Других дел по горло.
Занятая домашними хлопотами и замаливанием грехов перед дву- и четырехногой живностью, я не сразу заметила изменения в собственном доме. Происходили они постепенно, незаметно для глаза, так что, если не знать, что искать, то и не увидишь. Вымахавшую рассаду, теплую печь, чистый пол, миску молока за печью. Кота, который отказывается заходить в дом.
Я раздраженно хлопнула рукой по бедру, дернув распахнутой дверью:
— Ну, ты будешь заходить или нет?
Проклятая скотина, в лучших традциях кошачьего племени, застыла на пороге.
Бурча под нос, я ногой задала коту направление и удовлетворенно закрыла дверь. Несмотря на теплое солнышко, вечером все еще было холодно и оттого еще приятнее посидеть за столом с травяным сбором, греясь живым печным теплом. В городе такого не бывает — батареи греют, но тепла не дают. Теплом способны делиться только вещи живые, сделанные человеческими руками, с чистыми помыслами. Поэтому иногда и дом — крепость.
В неровном свете свечи я с недоумением обвела взглядом кухню, превратившуюся в филиал палисадника. Ничего не понимаю.
И уже ложась спать, обнаружила миску с молоком.
— Кот? — тихо позвала, отчего-то не решившись говорить во весь голос. — Твоих лап дело?
Он лениво поднял голову от моих ног и выразил весь скептицизм одним глазом. Ну да, о чем это я.
Я опустилась обратно на подушки, в раздумьях уставившись в потолок. Ничего не понимаю. Домовой? Но откуда? Да и я бы его заметила — от таких, как я, они не прячутся…
Чертовщина какая-то.
А утром меня разбудила Даша.
Я долго не молгла проснуться, пригревшись в тепле тяжелого пухового одеяла, отмахиваясь от странного ритмичного звука и пытаясь спрятать голову в подушку, пока кот не решил взять дело в свои руки и не цапнул меня за лодыжку. Взвыв, я села на печи и только тогда поняла, что мне ничего не приснилось — в двери действительно кто-то тарабанил.