Я так бы и гнал Захара с чертом до самого их дома, если Марго не решилась загнать гусей. Решил помочь ей в этом деле и построил своих боевых гусей парами. Негоже хозяйке с прутом по всему двору бегать.
Разумеется, она догадалась, что гусиные бои моих рук дело и даже повозмущалась немного на тему того, что с соседями надо дружить.
Чуть не фыркнул. Уж с кем-кем, а с Захаром дружить себя не уважать. Жутко он скользкий тип. Старуха Варга его не особо привечала. А некромант ее бывало побаивался.
Пока мы с ведьмой разговаривали на пороге, из дома потянулся ароматный запах жареной картошки. Желудок моментально сжался в болезненном спазме – так жрать захотелось. Обычно я, как и любой демон, мог подолгу обходиться без биологической пищи, но после запечатывания тело требовало восполнять чудовищный недостаток энергии.
Ведьма пригласила меня позавтракать с ней, и первая пошла накрывать на стол. Мне же оставалось только послушно поплестись следом, голодно облизываясь на ее аппетитный зад и стройные ножки.
Усадила меня за стол и ловко поставила сковороду, соления, нарезала хлеб. Хозяйственная мне попалась ведьма. Если бы одежда у нее была поскромнее – вообще цены бы не было. А так вместо того, чтобы сконцентрироваться на деле, концентрируюсь на холмиках грудей, что обтягивает ткать ее странного платья и капаю слюной на стол, от желания зарыться лицом в теплую мягкость ее декольте.
Видимо, лицо мое было достаточно красноречиво, потому что Марго краснела, ловя мои недвусмысленные взгляды, неловко тянула подол платья вниз, стараясь прикрыть коленки.
Я же ничего не мог поделать с собой. Едва усилием воли отрывал глаза от прелестей ведьмы и старался смотреть в лицо, то тут же находил ее сочные губы.
Р-р-р!
Это просто издевательство какое-то!
Одно дело, когда ты смотришь и знаешь, что ничего не можешь. И совсем другое, когда достаточно только протянуть руку и коснуться этих манящих губ, впиться поцелуем и…
Дальше моя фантазия уходила в эротический экстаз, а нутро требовало проделать все это уже наяву. Много-много раз…
Самого бросало в жар и дрожь и только колоссальным усилием воли, я заставлял себя сидеть спокойно и жевать наивкуснейшую картошку, думая о том, что с радостью променял бы еду на возможность почувствовать вкус ее бархатной кожи.
Между тем Марго завела разговор о своем контракте и доверчиво клюнула на мою удочку. Маленькая глупенькая ведьмочка.
Терзали ли меня угрызения совести?
Ни капельки.
Да и больно-то я ее обманывал. Сама предложила резервом поделиться. А что до контракта…
Расторгнуть его может только сам кесарь. И поскольку мой папаша лицо не заинтересованное, то пахать ведьмочке на благо Трехмирья до самой гробовой доски.
Мыль об этом внезапно показалась неприятной. Я прекрасно видел, как хочется девушке домой, как загорелись ее глаза энтузиазмом, когда я дал ей малюсенькую надежду на возвращение.
Ну, и не трусливая скотина ли я после этого?
Отогнав неприятные сомнения, вспомнил о драгоценной книге Варги. Старая карга, несмотря на свой скверный характерец, была умна и профессиональна. Именно в ее книге можно было отыскать ритуал передачи силы. Где, хранится книга мне не известно. Берегла ее старуха, как зеницу ока и видел я ее лишь однажды и то мельком. Если кто и сможет ее найти в доме, то только преемница.
С сомнением покосился на рыжеволосую «преемницу» и тяжело вздохнул.
Она и силой своей управлять толком не может. Как нам контур-то питать?
Остается надеяться, что она смышленая, а то я в ведьминских штуках не сильно волоку. Не очень-то хочется, чтобы Марго весь свой резерв впустую растратила – я его уже мысленно своим считаю.
Алая вспышка за окном, возвестила о том, что какая-то сволочь решила испортить нам с ведьмой почти романтический завтрак и притащила свежий труп.
Вообще разборки местной нежити – это работа ведьмы, но больно вид у нее нежный. Еще в обморок грохнется. Некоторые обитатели леса обладают весьма специфичной внешностью.
Вышел во двор и краем глаза заметил, что Марго двинулась следом. Любопытная, смелая ведьмочка затормозила у забора и, узрев сладкую, склизкую парочку, поднырнула мне под руку и спряталась за моей спиной.
- Кто это? – пискнула она, испуганно выпучив глазищи.
- Тот самый болотник, - ткнул пальцем в низенького, пухлого низшего, что по внешности был нечто среднее между старой жабой и слизняком переростком, - А это водяница.
Тощая зеленоволосая водяница - дальняя родственница русалок. Уверенная в своей неотразимости девица, стрельнула мутными мелкими глазками в мою сторону и завела старую песню: