Не буду утомлять вас описанием процедуры. Скажу только, что меня удивила мать Байбукина. Звали её Прасковьей Федотовной. Когда нотариус стала задавать ей вопросы с целью выяснения её дееспособности, то молчавшая доселе старушка, чётко и ясно произнесла:
— И ум здравый, и память твёрдая, чего и всем желаю, если до моего возраста дотянете!
— Прекрасно, прекрасно! — отозвалась Манефа Максимовна и снова застучала по клавиатуре компа.
Наконец, мне была вручена папка с документами, из которых следовало, что я теперь сделался владельцем недвижимости: загородного дома и участка земли, на котором тот был возведён.
Я передал из рук в руки Байбукину толстую пачку денег, а он, не пересчитывая, засунул её в пластиковый пакет.
— Проверять не будете? — поинтересовался я.
— Верю, верю! Не такой ты человек, чтобы стариков обманывать.
— Спрятали бы понадёжнее, — посоветовал я. — Сумма большая.
— Ни к чему. Ты же нас довезёшь до дома. А в подъезде кто нас грабить будет?
Я пожал плечами. Всё таки, это было, на мой взгляд, легкомысленно.
— Ох, чуть не забыл, — хлопнул себя по лбу Байбукин. — Держи.
И он протянул мне ключ.
— Один он. А больше там и запирать нечего.
Я тоже вспомнил кое-что важное:
— Там ведь ваши вещи остались. Как сделаем? Хотите, я вам помогу их за несколько раз вывезти? Или машину наймёте, чтобы всё сразу забрать? И вот мой телефон, когда надумаете, позвоните, — я протянул Байбукину карточку.
— Да ничего не надо, владей! — отмахнулся Байбукин.
— Дайте и вы мне свой телефон, — попросил я. — Мало ли, какой вопрос возникнет.
Байбукин продиктовал номер. Это был стационарный городской телефон. Всё правильно, сотового у него нет.
Вот, наконец-то, и дом Байбукиных.
— Ну что же, желаю приятного житья-бытья в нашей Заброшенке.
Впервые Байбукин улыбнулся, и эта улыбка мне не понравилась. Как будто он насмехался надо мной. Или злорадствовал. Но, возможно, это просто была моя мнительность, усилившаяся от утомления и недосыпа.
Прасковья Федотовна Байбукина, тем временем, не попрощавшись, покинула мою машину и шустро засеменила к подъезду. Сын последовал за ней. Дверь захлопнулась.
Вот и всё. Дело сделано. Пути назад нет.
Я хотел сразу же ехать в Заброшенку, чтобы уже хозяйским глазом взглянуть на своё приобретение. Но сдержался. У меня кружилась голова, и я здраво рассудил, что в таком состоянии я могу попасть в аварию. Надо сначала выспаться, успокоиться и отдохнуть.
7. Первые неприятности
Итак, я сидел в машине и ждал, когда подействует «жидкий ключ». От нечего делать, я созерцал единственную улицу Заброшенки, всё такую же унылую и безмолвную. Я подумал, что Юльке здесь, пожалуй, будет скучно и одиноко. Но не всегда же, в самом деле, Заброшенка будет всеми забыта и покинута! Я сам об этом позабочусь! Можно даже и журналистов пригласить, чтобы сняли репортаж об утерянной деревне. Но сначала посоветуюсь с Юлькой. А то, прознав про такой лакомый кусочек земли, его у нас, чего доброго, отнимут.
Ещё рассуждал я о странном повороте на просёлок. Сегодня я проехал это место дважды: в первый раз — очень медленно, и внимательнейшим образом глядя направо. Кювет был, а вот ни съезда на просёлок, ни самого просёлка не было!
Я попятился задним ходом, миновал столб, затем рванул вперёд и повернул за столбом вправо. И оказался на грунтовой дороге. Это было непонятно. Это было необъяснимо. Но это было так. Я ничего не мог придумать, и решил оставить разгадку этого феномена на потом.
А сейчас надо было всё же войти в мой собственный дом. Наверное, средство уже подействовало.
Ключ на этот раз повернулся почти без усилий, и я снова оказался в полумраке сеней. Я бы не пожалел дать Нобелевскую премию тому, кто изобрёл это замечательное средство.
Вытерев руки, испачканные запашистой жидкостью и ржавчиной, какой-то подвернувшейся тряпкой, я зашёл на кухню. Мне очень хотелось исполнить во утверждение моего права владения домом, некий ритуал, который я сам же и придумал. Первая символическая трапеза под крышей моего собственного дома!
Я достал из сумки термос с чаем и пакет с гамбургером, сел на табуретку и торжественно приступил.
И почти в тот же самый миг под полом послышалась какая-то возня.
«Пожалуй, не стоит сейчас привозить сюда Юльку, — мелькнула у меня мысль. — Сперва надо с мышами разобраться».
Тем временем шум усиливался, я, как будто, услышал шарканье ног. И наконец, часть пола начала приподниматься. Я понял, что это — люк, который делают в деревенских домах, чтобы спускаться в подпол.