— Дон Уго?..
— Пока все идет как надо, — неохотно ответил он. — Но я еще когда уезжал из столицы, говорил, что опасность для Его Величества позади. Теперь ему нужна только помощь целителей, да и то — поддерживающая, восстанавливающая, а не излечивающая. Не вижу ничего такого, что могло бы обеспокоить.
Он глянул на Серхио так, как будто заподозрил, что тот выдрал самые ценные листы из газеты. Но она хоть и выглядела прочитанной, но не была тоньше, чем обычно.
— Или что-то в местных новостях? — продолжил размышлять Оливарес. — Впрочем, чего я гадаю. Серхио, что в новостях не так? В какой газете? Не отнимайте драгоценное время у Алехандро, который мог бы потратить его на изучение чар.
— Дону Алехандро иногда и отдыхать надо, — буркнул Серхио.
— И все же, где что не так? — спросил уже я.
— Дальше смотрите, — неохотно ответил он, состроив такую рожу, как будто был уверен, что с Оливаресом читать это вместе — затея из рук вон плохая.
— Не на первой странице ничего серьезного быть не может, — разочарованно сказал Оливарес, но не ушел, дождался, когда я раскрою разворот, и принялся читать. Вчитался, прокашлялся и покосился на башню. — Однако…
И было отчего прийти в замешательство. Новости касались не нас, а Исабель. Ее отца арестовали за покушение на старшего принца. Слово «убийство» в статье не появилось ни разу, поэтому создавалось впечатление, что принц жив и только герцог Болуарте знает, где тот содержится. Со всех сторон нелогичное действие. Зачем где-то скрывать принца, который, как поэтично написали в статье, «стоит на пути счастья младшего брата с его избранницей, прекрасной донной Болуарте». Если бы он действительно стоял на пути, его бы никто красть и держать в заточении не стал, убили бы сразу. Что с него взять в заточении? Расписку о нежелании посидеть на престоле? Смешно. Во все времена самый надежный вариант решения такого вопроса — убийство конкурента.
— Донна Болуарте перестает быть для нас даже минимально полезной и становится опасной, — выдал Оливарес. — Ее нужно убрать. Лучше всего совсем. Потому что от нее ведет ниточка к тебе.
— На самом деле он переживает о себе, — пошевелился на моем плече Шарик, наивно полагая, что я этого не понял. — Дворцовые заговоры всегда плохо сказываются на общности головы с шеей. А результат вашего пока непонятен. Иначе ты бы сидел уже в столице, а Оливарес не вздрагивал бы нервно при появлении на дороге всадников.
Последнего я не замечал, но я не столь часто обращал внимания на проклятийника. Сегодня утром вообще я был занят под завязку, так что даже подпрыгивай от страха Оливарес в кресле — это прошло бы мимо меня.
— Исключено.
— Что значит исключено, Алехандро? — прошипел Оливарес. — У нас сейчас положение чрезвычайно шаткое. Одна пылинка может привести к нашей смерти. А живая наследница Болуарте рядом — это не пылинка, это гиря, которая утянет нас на тот свет.
— Не такая уж донна тяжелая.
— Ты прекрасно понимаешь, о чем я. — Оливарес гипнотизировал меня немигающим змеиным взглядом. — Ее сейчас будут усиленно искать, потому что на кону очень серьезные вещи, а когда найдут, отправят не жалких несколько магов, а солидную группу, отборную, можно сказать. И против этой отборной группы не выстоит долго даже Карраскилья, не говоря уж обо мне с тобой. А уж гравидийцы позаботятся, чтобы на помощь никто не пришел. Положат всех, кто окажется рядом и будет в курсе нападения.
— Это если узнают.
— Вопрос времени, — отрезал Оливарес. — О том, что она здесь, те же Ортис де Сарате могут быстро узнать. Эта шлюха бродит вокруг и постоянно что-то вынюхивает. Если бы не личная просьба Охеды, я бы давно уже расправился с этой семейкой. Веришь ли, в печенках у меня сидят. Но ему, видите ли, удобно работать с выявленными агентами Гравиды, чем потом искать новых. Лентяй он.
Оливарес скривился от отвращения.
— Вы забыли, что меня гравидийцы тоже ищут.
— Ты для них не столь принципиален. Всего лишь одна из запланированных жертв, недостаточно авторитетная, чтобы что-то вякнуть. Донну Болуарте будут искать куда серьезнее. Поэтому…