— Не то слово. Монахи до этого дня были уверены, что Благословение тесно связано с реликвией, которую носил падре Хавьер и которая пропала вместе с ним. Но почему-то не обратили внимания, что оба благословения получила только одна пара.
Карраскилья потер подбородок и отставил бокал, который почти поднес ко рту.
— Вы намекаете, дон Охеда, что реликвия в этот момент находилась в Обители?
— Есть у меня такое подозрение, — кивнул Охеда и протянул два листа с портретами. — Вот, полюбуйтесь парочкой, которую благословили, но которая была этим ужасно возмущена, потому что приходила в Обитель очистить тайник.
Карраскилья сложил два и два, но результат ему показался столь невероятен, что он поверил выводам только после утвердительного кивка Охеды.
— Не может быть! — Карраскилья подскочил с кресла. — Их нужно срочно найти и привести к королю!
— А нужно ли?
— Что значит, нужно ли? — возмутился Карраскилья. — Наследник жив. Король об этом должен узнать.
— Это пока всего лишь предположение, дон Карраскилья, потому что эта пара отбыла на Сангрелар в сопровождении еще троих, в том числе весьма странной дамы, по описанию очень похожей на дона Оливареса. Я было усомнился, но тут из Гравиды пришла информация, что камера, в которой держали дона Болуарте, взорвалась, разнеся при этом половину тюрьмы, причем взрыв был подстроен проклятийником. Наверняка наша парочка подсуетилась: вытащила отца донны и заодно дала Оливаресу спустить пар и замести следы.
— Что? — Карраскилья заразительно расхохотался. — Выжил, старый пройдоха. Но я давно говорил, что он нас всех переживет. Зато будет о чем с ним поговорить при встрече. Нужно немедленно поставить в известность Его Величество.
— Дон Карраскилья, мне кажется, от радости вы перестали просчитывать последствия своих действий, — укорил Охеда. — Его Величество нужно информировать очень аккуратно — узнает еще кто-то, и тогда это известие долетит до наших гравидийский друзей, который вовсе нам и не друзья, исходя из того, что ими была сделана попытка убить наследника, и не одна.
— Везучий он все-таки, этот Алехандро, — восторженно сказал Карраскилья. — Три раза его почти убили — и три раза он ускользал от противников. Но я, признаться, не понял, почему эту информацию нужно скрывать от Его Величества. Или вы хотите сначала найти юношу, а уже потом радовать?
— Не скрывать, а донести в правильном ключе. Я хочу ускорить ритуал объединения стран, в чем вы, дон Карраскилья, должны мне поспособствовать: убедить Его Величество провести ритуал как можно скорее. Потому что Его Величество может заартачиться и заявить, что непорядочно не поставить в известность о наличии наследника соседнюю страну, если уж мы собрались объединяться. Я не уверен, что гравидийская сторона согласится на нашего наследника и не постарается его опять уничтожить. Поэтому, признаться, я в раздумьях, сообщать ли Его Величеству о том, что Алехандро выжил, до ритуала. А после ритуала мы разовьем бурную деятельность по поискам наследника, в смерти которого мы были уверены в точности так же, как и соседняя сторона. То есть в своей неудаче они будут виноваты сами.
Охеда злорадно ухмыльнулся и отсалютовал собеседнику бокалом, из которого отпил пару глотков и одобрительно кивнул. Однако придворный чародей знает толк в вине.
— Хм… А вы правы. Почему мы должны жалеть тех, кто уничтожил будущее нашей страны? — с энтузиазмом согласился Карраскилья, сразу сообразив, что не просто сохранит место, но это место станет куда почетней. — Не смог, конечно, но сделал для этого все. Сначала попытались принести Алехандро в жертву, потом, когда не получилось, попытались убить по-другому.
— Поэтому ритуал мы должны ускорить. Пока преимущество на нашей стороне. Но стоит дону Болуарте где-то засветиться, появятся вопросы, а искать ответы на них будут упорно. Мы должны все провернуть до этого.
Говорил он так уверенно, что придворный чародей лишь согласно кивал, будто попав под чары голоса. Но чары исчезли ровно в тот момент, когда Охеда прекратил говорить.
— Вы, дон Охеда, не учитываете, что в преемники назначен представитель отнюдь не незначимого семейства, — спохватился Карраскилья. — У нас могут начаться проблемы с гравидийской аристократией. Та кандидатура устраивает обе стороны, потому что мать юноши знатного мибийского рода.
— Не начнутся, дон Карраскилья, — насмешливо сказал Охеда. — Вы чем слушали? В начале разговора я сказал, что наша сладкая парочка получила Благословение на Счастливый Брак. Кто в Гравиде выступит против герцога Болуарте? Только идиот. Не зря нынешняя почти покойная королевская семья так жаждала от них избавиться.