Кавелли мысленно подавил стон. Этот человек напомнил ему некоторых членов курии, которые тоже умели вежливо и красноречиво ответить на любой вопрос, не выдав при этом ни крупицы полезных сведений.
— В таком случае я вас попрошу…
Он протянул руку за конвертом. Бонетти помедлил, но потом все же, несколько неохотно, протянул ему послание кардинала. Кавелли услышал непонятное тихое потрескивание, когда вытаскивал конверт из пальцев нотариуса. Через стол скользнул листок бумаги, на котором лежала золотая шариковая ручка.
— Подпишите, пожалуйста, расписку.
Он поставил подпись, не читая, и встал. Бонетти тоже поднялся, с тем, чтобы проводить клиента до двери.
— Если позже у вас возникнут какие-либо вопросы, пожалуйста, не стесняйтесь ко мне обращаться.
Кавелли не оставляло чувство, что нотариус именно на это и надеется.
— Вопросы? Что вы имеете в виду?
— Всякое может быть. Не знаю, что находится в конверте, но вдруг возникнут какие-то юридические последствия в зависимости от того, какого рода…
Он посмотрел на собеседника и так и не закончил фразу.
— Спасибо!
Кавелли взялся за дверную ручку, но потом обернулся.
— На самом деле у меня есть один вопрос.
— Прошу вас.
— Как зовут ту даму, которая посещала вас до меня?
Недоумение в глазах Бонетти казалось почти настоящим.
— Даму?
— Я видел, как она недавно выходила из этого дома. А еще она присутствовала на похоронах кардинала Фонтана. Вряд ли это совпадение.
Нотариус заговорил с большой осмотрительностью, подбирая каждое слово.
— Видите ли, синьор Кавелли…
Опять попытка ответить что-то, ничего не сказав.
— Вы наверняка согласитесь, что я не вправе предоставлять какую-либо информацию о наших клиентах. Насчет себя вы тоже можете быть совершенно уверены. Я полагаю, что вы оцените это.
— То есть она — ваша клиентка?
Бонетти, поднял руки, как бы защищаясь.
— Пожалуйста, не поймите мои слова превратно! Я ни в коем случае не хотел сказать, что она — наша клиентка. Мои рассуждения носят чисто гипотетический характер, понимаете? Чисто… гипотетический…
Кавелли попрощался и вышел. Стоя на лестничной площадке, он беспокойно взглянул на конверт. По какой-то причине он почувствовал необъяснимый трепет, когда подумал о том, что его придется вскрыть. Медленно спустившись по лестнице, он вышел из здания. Свернув налево, Кавелли задумчиво побрел в сторону площади Святого Петра.
И так и не заметил, что за ним следят.
XVI
Он миновал ворота Святой Анны и церковь Святой Анны, которая сама является правой частью этих ворот, и в очередной раз пообещал себе узнать, почему главный вход в Ватикан назвали именно в честь бабушки Иисуса. Ответ на этот вопрос может оказаться достаточно любопытным. Сразу за небольшой церковью он свернул направо.
Кавелли несколько дней не покупал продукты, и теперь стоило, наконец, приобрести хоть что-то на ужин. Как и у каждого жителя Ватикана, у него была при себе карта, которая обеспечивала ему пропуск в самые разные учреждения государства. Строго говоря, ему эта карта не слишком-то и нужна, поскольку полученная от Юлия II грамота открывала даже те двери, куда был запрещен вход всем остальным. Карта просто позволяла не объяснять постоянно что-то новым сотрудникам. В частности, Кавелли предъявлял ее, когда делал покупки в «Анонне» — супермаркете Ватикана, наверное, единственном магазине западного мира, который был полностью свободен от какой бы то ни было рекламы.
Большая часть продуктов сюда поставлялась из Кастель-Гандольфо — летней папской резиденции, расположенной на Альбанских холмах. К ней также относилась настоящая экологически чистая ферма, где выращивались фрукты и овощи, производились молочные продукты и мясо, а также мед. По традиции все это предназначалось лично для папы, но на самом деле этой еды с избытком хватало и для других жителей крошечного государства.
Кроме того, к западу от Губернаторского дворца располагалось великолепное многоэтажное здание ватиканского вокзала. По назначению его использовали всего три раза за семьдесят лет, поэтому неудивительно, что недавно его преобразовали в весьма достойный торговый центр, где можно купить все, от одежды до самой современной электроники, причем по сильно заниженным ценам.
Существует немало людей, которые считают неприемлемой любую форму привилегий, по крайней мере до тех пор, пока они сами не приобщаются к кругу избранных. Те, кто никогда не работал в Ватикане и даже не знал никого, кто знал бы того, кто там работал, считают великой несправедливостью, что в «Анонне» товары не облагаются налогом. И, следовательно, они на двадцать процентов дешевле, чем в Италии, граница с которой находится буквально на расстоянии брошенного камня. К этому надо добавить, что жители Ватикана не платят за электричество и телефонную связь, а арендная плата составляет только около четырех процентов дохода.