Однако многие удивились бы, узнав, что Ватикан — не самый щедрый в плане зарплат работодатель и что даже кардинал получает не более трех тысяч евро в месяц. Причем это больше дохода папы, который должен довольствоваться суммой в две тысячи пятьсот евро.
Некоторые сотрудники получают больше, поскольку размер их зарплаты рассчитывается в зависимости от количества лет, которые они проработали в Ватикане. Учитывая в основном довольно невысокий уровень дохода, освобождение от налогов — весьма значительное подспорье. Особенно это заметно на примере бензина, который можно купить по семьдесят центов за литр на обеих заправочных станциях города-государства. Кое-кто из работников Ватикана, бывало, получал дополнительную прибыль, покупая бензин по низкой и выгодной цене и перепродавая его значительно дороже в Италии, но все равно дешево по итальянским меркам. Пришлось вводить ограничения на объем топлива, продаваемого в одни руки за раз. Кстати, насмешники утверждали, что семьдесят центов за литр бензина — это единственное чудо, совершенное католической церковью за две тысячи лет, к тому же поддающееся проверке.
XVII
Кавелли вошел в свои апартаменты и закрыл на ключ слегка скособоченную от времени дверь. Запечатанный конверт он положил на обеденный стол в гостиной, справедливо рассудив, что если открыть его прямо сейчас, то, возможно, до еды этим вечером дело так и не дойдет. Он налил себе стакан тиньянелло,[32] зажег спичкой старую газовую плиту и принялся готовить ужин. Сегодня у него говяжья вырезка гриль с фасолью. К ней прилагался его знаменитый соус «Наполеон», древний и тайный рецепт которого привезли с собой из Франции предки Кавелли по материнской линии. По крайней мере, он всегда так говорил, когда у него кто-то бывал в гостях. Реальность выглядела намного прозаичнее: у него вовсе не имелось никаких французских предков, а соус состоял из равных частей сметаны и сливок, дополненных ингредиентом, на который он случайно наткнулся во время своей поездки в Германию, — приправы фирмы «Магги». Не самая высокая французская кулинария, но он любил этот, к сожалению, чрезвычайно калорийный соус, который под именем «Наполеон» неизменно вызывал благоговейное восхищение у его случайных гостей.
XVIII
Кавелли стоял на своей террасе и, как и каждый вечер между семью и восемью часами, наблюдал за садовником, поливающим из длинного шланга газоны ватиканских садов. Эту сцену он вот уже несколько недель безуспешно пытался изобразить на холсте. Много часов он провел у мольберта, но результат, как он сам понимал, выглядел удручающе слабым. Вероятно, при желании можно было даже догадаться, что именно изображено на картине. Время от времени ему удавалось кое-где показать красивую игру света. Однако любительский уровень этой картины, да, собственно, и всех его работ, сразу бросался в глаза. А учитывая то, что в Ватикане творили Микеланджело, Рафаэль и другие гиганты живописи, Кавелли прекрасно понимал, что в этом государстве его с полным правом можно считать худшим художником всех времен. Но он не придавал этому значения, пока это занятие просто доставляет ему удовольствие, а его картины никто не видит.
Он еще раз вдохнул смолистый аромат раскинувшихся гигантскими зонтиками пиний и закрыл окно. Обычно окна его квартиры оставались открытыми с мая по октябрь, но сегодня он хотел уединения.
Всему виной этот конверт.
Кавелли вытащил вилку вентилятора из розетки и включил вместо него настольную лампу. Электрическая проводка в старом доме не менялась с сороковых годов, поэтому в каждой комнате работала только одна розетка. Во время капитального ремонта, который проводился вскоре после вступления в должность Иоанна Павла II, розетки поменяли на двойные, что не лучшим образом повлияло на старые линии, которые и так работали на пределе возможностей.
Только после восьми тридцати, когда в Ватикане официально началось время ночной тишины и Кавелли получал почти все электричество в свое личное распоряжение, оживали и вторые розетки. Но он уже привык так жить, и это положение вещей никогда не вызывало у него досаду. Он сел за стол и, протянув руку, чтобы взять конверт, снова услышал какое-то странное потрескивание.
32
Легендарное красное итальянское вино, открывшее новую страницу в истории не только итальянского, но и мирового виноделия. Оно включает в себя сорта винограда Санджовезе и Каберне. Является одним из первых красных вин, которое произвели в Кьянти, не добавляя, вопреки традиции, белый виноград.