God’s own country![19] Смелые и набожные переселенцы создали свою страну буквально из ничего, и они же сделали ее самым могущественным государством всех времен. Даже сейчас Америка все еще самая сильная держава в мире, хотя вот уже несколько десятилетий она не переставая катится по наклонной, и это невозможно не замечать. Страна трещит по всем швам. В первую очередь это происходит из-за стремительного упадка христианских ценностей. Нынче христианство перешло к политике глухой обороны, и теперь многие едва ли не стыдятся публично заявить о своей религиозности.
Рирден знал наверняка, что исчезновение девиза: «In God we trust»[20] с купюр и монет — всего лишь вопрос времени. Он искренне надеялся, что не доживет до этого. Все шансы на это у него были — доктор Купер в лучшем случае давал ему еще три месяца жизни. Около одного миллиона четырехсот тысяч сигарет «Мальборо», которые он выкурил за последние шестьдесят два года, не прошли бесследно для его легких, и теперь ему предъявили счет. Ну даже если и так! Он достойно прожил жизнь и оставил в ней след, которым можно гордиться. Он сделал для своей страны больше, чем любой другой человек из всех известных ему, исключая двоих. И теперь, даже если конец уже близок, его совесть чиста. Рирден закурил сигарету и кончиками пальцев потянулся к газете «Вашингтон пост».
VIII
Вернувшись в квартиру, Кавелли принял теплый душ. Повезло, надо заметить: в это время суток горячую воду редко подавали в здешние старые здания. Помывшись, он побрился и сварил себе еще один эспрессо. Затем он поспешно переоделся в костюм и снова вышел за пределы Ватикана, чтобы, вопреки обыкновению, купить свежие газеты.
Прошло уже три года с тех пор, как он вообще перестал их читать. Дело в том, что содержание газет, по сути, можно разделить на три части. Одна часть его огорчала, другая — злила, а третья — не интересовала. Конечно, иногда попадалось что-то, что не вписывалось ни в одну из этих трех категорий, но это случалось слишком редко для того, чтобы менять свои привычки.
Он давно уже не читал газет. Вначале он, как наркоман, испытывал ломку и жил с грызущим страхом упустить какие-то важные события, но через некоторое время все улеглось. С тех пор он стал смотреть на мир значительно спокойнее. Но сегодня решил сделать исключение. Возможно, получится узнать что-то новое об обстоятельствах смерти Фонтана. Он купил итальянскую газету «Стампа», а также «Оссерваторе Романо» — официальную газету Святого Престола, которая из первых рук получала информацию обо всем, что касалось Ватикана. А еще — «Нью-Йорк таймс», она, как и все американские СМИ, сообщала о деталях, которые опускали или воспроизводили в самой обобщенной форме большинство авторитетных европейских изданий, считающих, что их чувствительный читатель нуждается в защите.
Кавелли занял место в одном из уличных кафе и заказал трамедзино[21] с ветчиной. Тщательно перелистывая страницы, он просматривал все статьи об инциденте, но не нашел ничего такого, о чем бы не знал, за исключением подробной биографии кардинала, напечатанной в «Оссерваторе Романо». Газетчики излагали разные слухи, связанные с обстоятельствами смерти Фонтана, а некоторые знаменитости, которые его хорошо знали (или по крайней мере утверждали, что это так), описывали кардинала как неравнодушного и честного человека.
«Нью-Йорк таймс» утверждала, что Фонтана был самым первым вероятным претендентом на папский престол. Его смерть погрузила церковь в тяжелейший кризис со времени покушения на Иоанна Павла II. Кавелли сердито жевал свой трамедзино. «Нью-Йорк таймс» могла сколько угодно причислять себя к уважаемым во всем мире изданиям, но о том, что происходило в конклаве, она знала столько же, сколько и любой другой обыватель, который не принадлежал к собранию кардиналов: почти ничего.
IX
Дуг Рирден, стоял у окна и задумчиво смотрел на реку, покуривая сигарету. Перелистывая страницы газеты, он сначала пропустил этот заголовок, но потом все же обратил на него внимание: «Кардинал найден мертвым».
Он невольно глубоко вздохнул. Изображение кардинала Фонтана, очевидно, взяли из какого-то архива. Фотографии было лет пять, если не больше, но Рирден сразу узнал этого человека. Вглядываться в лица и навсегда запоминать их — часть его профессии. Он искренне сожалел о его смерти. Хороший человек, это сразу видно. Их встреча длилась не более десяти минут, а может, и меньше, но Рирден сразу же проникся к нему доверием. В кардинале чувствовалась святость, а своей открытостью он немного напоминал папу римского Иоанна XXIII.[22] Великий папа, хотя Рирден больше ценил его преемника — Павла VI,[23] который взял на себя неблагодарную задачу — определять направление церковной политики в чрезвычайно трудное время.
22
Иоанн XXIII — римский папа с 1958 по 1963 год. В условиях холодной войны проповедовал идею мира во всем мире.
23
Павел VI — римский папа с 1963 по 1978 год. Известен активной экуменистической деятельностью среди других христианских конфессий.