— Конечно! Тренер будет в восторге!
Луи кивнул, взялся за ручку двери, но прежде чем отворить её, впустив в салон весенний ливень, он посмотрел на Гарри. Посмотрел, как ребёнок смотрит на погремушку, и рассмеялся, невинно так. Дрожь прошла сквозь всё тело, сгустилась у линии роста волос на затылке, и Гарри внезапно перестал чувствовать холод. Его выжгло жаром изнутри.
— Ещё увидимся, Гарри, — прошептал он на прощание и покинул автомобиль.
Залетевший внутрь ветер отрезвил. Гарри моргнул, и будто очнулся ото сна. Он потёр всё ещё холодными пальцами щёки, прогоняя жар, и только потом осмелился взглянуть на друга.
— Что он делал в твоей машине? — невпопад спросил он Найла и получил подозрительный взгляд в ответ.
— Договаривались о тренировках. Он хочет попасть в команду, — всё-таки ответил Найл, но тут же задал встречный вопрос. — Почему ты вёл себя как придурок с ним?
Гарри застонал и съехал вниз по сиденью, запустив пальцы во влажные волосы. Тонкий аромат этого манящего мальчика ещё витал в салоне, смешиваясь с хвойным ароматизатором Найла и въевшимся в обивку запахом фастфуда.
— У меня мурашки от него, — честно признался Гарри.
— Это твоя паранойя или нечто более приземлённое? — настороженно поинтересовался друг. — Я видел, какие взгляды ты кидаешь на него в коридорах школы, но не смог расшифровать ни один из них.
Гарри подтянул колени к груди, не боясь испачкать сиденье, и спрятал лицо во влажной ткани собственных школьных брюк. Он сам не знал, почему его тянуло к новичку, будто огромным магнитом. Что-то в его блестящих озорством глазах затмевало рассудок, а сладкий голос лишал возможности говорить. И пока он сам не разобрался в происходящем, единственный ответ, который он мог дать Найлу, ничего не значил:
— Чёрт его знает, Ни.
Тело дрожало, непроизвольно отвечая на ласки демона. Гарри почувствовал, как спина выгнулась до хруста, и тут же холодная рука коснулась позвоночника, будто самая студёная зима. Лишь член между его бёдер был подобен яростному огню.
— Ты можешь сделать это для меня. Можешь совершить чудо, — шипело существо, сильной рукой раздвигая ноги Гарри сильнее. — Дай мне войти в тебя.
— Нет, — завороженно стонал Гарри. — Нет, — но раскрывался навстречу, позволяя завладеть собой. Отдавая без остатка не только тело, но и душу.
Тонкими трещинами на затылке усталость настигла Гарри под конец учебного дня. Головная боль растеклась, отвоевала пространство, заняла всё внимание. Он споткнулся на ровном месте, схватив Найла за локоть, и только это позволило удержаться на ногах.
— Эйч?
— Я в порядке, — произнёс Гарри. Найл всегда был похож на беспокойную наседку, и подростка сводила с ума его гиперактивная забота. — Просто болит голова.
— Снова плохо спал? Твои сны?
— Да, — признался Гарри.
Они отошли в сторону, к большому окну во внутренний двор школы. Гарри положил книги на выкрашенный в бежевую краску деревянный подоконник и прислонился горячим лбом к прохладному стеклу.
— Я перестал их помнить, Ни. Просыпаюсь с утра, и только ощущения на коже, как и прежде, будто его прикосновения остаются со мной даже после пробуждения, но сами картинки снов теряются.
— Разве это не хорошо? Может тебя отпускает?
Найл запрыгнул на подоконник, и звук, с которым его кеды ударились о стенку под окном, будто наждачной бумагой прошёлся по коже. Гарри сжал переносицу пальцами и зажмурился. В ушах до сих пор звучало отдалённое эхо демонического хохота.
Что бы не думал друг, а Гарри точно знал, это не к добру. Долгие годы он делил свои ночи с этим существом, утолял его страстный голод, а теперь не мог вспомнить даже лица своего монстра. Но внутри не было никакого облегчения, лишь всё туже скручивалась пружина беспокойства. Что-то должно было случиться.
— Надеюсь, — тем не менее ответил Гарри, не желая пугать и без того волнующегося друга, и тут же перевёл тему. — Как справляется новичок?
— Ты о Луи?
Имя прошло дрожью по спине, откликнулось уколом холодной иглы в сердце. Гарри отвёл взгляд за окно, внимательно разглядывая тающий на апрельском солнце снег. Что угодно, лишь бы не показать своей реакции другу.
— Тренер им безумно доволен, — Найл зашелестел пакетом в рюкзаке, и этот звук вывернул всё в Гарри наизнанку, тошнота подкатила к горлу с новой силой, застряла поперёк комом. — Ты бы видел его на поле: будто ветер, словно читает все наши мысли. Ему не удалось забить ни одного гола, лучшие наши нападающие не смогли забрать ни одного мяча. Я думаю, с его помощью мы будем фаворитами в этом сезоне, даже не напрягаясь.
— Звучит так, будто он просто потрясающий, — как можно равнодушнее заметил Гарри.
— Точно, — Найл откусил от яблока, которое так громко искал в рюкзаке, издавая демонический шум, пожирающий спокойствие Гарри. — И вот что удивительно, прошло три недели, как Луи перевёлся к нам, и он всё ещё сидит один на ланче.
— Почему? — с удивлением спросил Гарри.
И пусть его подсознание реагировало на этого новичка столь странным образом: аритмией и затруднённым дыханием, Гарри не мог понять, почему остальные всё ещё не прибрали такого друга к рукам. Потенциал Луи светил солнечными лучами в разные стороны, ясно давая понять, что пройдёт лишь немного времени, и этот мальчик станет популярным. Звездой этой обычной и ничем не удивительной школы.
— Кто знает, — пожал плечами Хоран, меланхолично пережёвывая фрукт. Его взгляд блуждал по снующим туда-обратно по школьному коридору ученикам, ни на секунду не задерживаясь на ком-то конкретном. — Может в нём и есть что-то отталкивающее. Ты-то вот шугаешься.
Головная боль немного отступила, позволив мыслить здраво, и Гарри с облегчением выдохнул, больше не ощущая адских спазмов в затылке. Он с удовлетворением прислушался к себе и понял, что этот тихий шёпот мигрени выдержать в состоянии. На лёгкую пульсацию он уже давно научился не обращать внимание.
— Не знаю, Ни. Он не отвратителен мне, тут другое, — Гарри перехватил удивлённый взгляд друга, но ответа всё так же не было. — Сам не пойму, почему меня бросает в дрожь. Будто тело отвечает на его присутствие инстинктивно.
— Как всё сложно с тобой, — простонал Найл. — Я ничего не понимаю в твоей тонкой душевной организации. Мне бы только вытянуть оценки, выиграть следующий матч и набраться смелости пригласить Аманду на весенний бал.
С улыбкой сострадания Гарри сжал колено друга. Он знал, что они с Хораном совершенно разные, и приятель не копается в себе, пытаясь изучить вдоль и поперёк случайные, внезапно возникшие чувства. Найл был проще творящегося в голове Гарри хаоса и интересовали его более приземлённые вещи.
— Ты справишься, я знаю, — поддержал он лучшего друга, помня о том, как давно и мучительно Найл собирается с силами, чтобы сделать этот решающий шаг.
— С Божьей помощью, — отмахнулся тот и спрыгнул на пол. Стук его кед о деревянное покрытие уже не доставил хлопот. Головная боль окончательно прошла. — А ты идёшь на бал?
Гарри засмеялся и приобнял друга за плечи. Звонок на урок спугнул заполнявшую коридор толпу. В мгновение ока она рассеялась, будто туман на ярком майском солнце.
— Конечно же нет, — сам себе ответил Найл, закинул свой рюкзак на плечо. Гарри забрал стопку книг с подоконника, и оба они поспешили на урок. — Я бы хотел, чтобы ты любил вечеринки. Мы бы взорвали этот город.
Гарри только покачал в ответ головой, улыбаясь.
Он бы тоже хотел.
Острые края его зубов скользнули по коже его горла, почти желая похитить то, что ещё принадлежало Гарри по праву. Демон зарычал ему в затылок, прижал холодной грудью сильнее. Щека больно вдавилась в стену, к которой мужчина прижимал его своим тело. Ледяные ладони скользнули к обнажённым ягодицам.
— Я покажу тебе то, что удалось увидеть единицам. Ты пожалеешь, но тебе понравится.