— Добро, — продолжил он. — Теперь, растрогавшись, приступим к делу. Сей господин похитил нашу кровную сестру, напрочь запудрил ей мозги слащавыми и тошнотворными словами, уговорил вступить с ним в брак, ну а наутро испарился, не расплатившись даже за гостиницу. Три месяца уже, три месяца я не слезаю с моего коня, выискивая этого разбойника по всей Испании. И наконец-то я его нашел. Нас дюжина, а он один. Ему не выпутаться, шансов нет. Поэтому я буду краток, братец: уйдите с моего пути — сейчас его я порешу.
— Не порешишь! — вскричал Дон Карло.
— Вестимо дело, порешу! — воскликнул Дон Альфонсо.
— Не порешишь, и все тут! — вскричал Дон Карло.
— Порешу — и точка! — воскликнул Дон Альфонсо.
— Попробуй только! — вскричал Дон Карло.
— Пробую уже! — воскликнул Дон Альфонсо.
— Можно мне сказать? — сказал вдруг Дон Жуан.
Все повернули головы к нему.
— Простите, что встреваю, но у меня есть предложение.
Все в ожидании затихли.
— Видите ли, вы, Дон Альфонсо, бесспорно, вправе покромсать меня на части. Однако же и вы, любезнейший Дон Карло, резонно претендуете на то, чтобы сия расправа не чинилась на глазах у вас, ведь вы обязаны мне жизнью. Что ж, сделаем иначе. Меня оставите вы жить еще на сутки, всего на сутки. Пусть это будет Дона Карло дар. Так, в свой черед, он жизнь спасет и мне. А через сутки вы меня найдете в моем палаццо в городе. Тогда уже вы вольны распорядиться мною как угодно. Я вам клянусь, что буду там, один, как и сейчас. Располагайте мной всецело. Я честию клянусь.
Последовало долгое молчание. Все думали о том, где тут подвох. Но ничего на ум не приходило.
— Сутки и не часом больше? — осведомился Дон Альфонсо.
— Клянусь, — ответил Дон Жуан.
— И после этого мы будем квиты? — спросил Дон Карло.
— Не смейте сомневаться, — ответил Дон Жуан.
Казалось, найдено хорошее решенье. Все опустили шпаги.
— Тогда до встречи через сутки в городе, у вас в палаццо, — промолвил Дон Альфонсо.
— Я буду там, — уверил Дон Жуан.
— Чего вам и желаю, — прибавил Дон Альфонсо и, развернувшись, поскакал галопом. За ним Дон Карло, а потом и десять всадников. Вскоре они пропали из виду. Сгущались сумерки. В поле оставались Дон Жуан и Лепорелло.
— Не могу поверить, — сказал Лепорелло, вздохнув с немалым облегчением. — Мы еще живы.
— На сутки, — подметил Дон Жуан.
— Вы шутите? Не скажете же вы, что через сутки вы будете в том месте? Разве сейчас мы не направимся отсюда как можно дальше?
Дон Жуан взглянул ему в глаза.
— Я слово дал, — сказал он. — И завтра вечером я буду ждать их во дворце, один.
— Выходит, вы мертвец, — промолвил Лепорелло.
Но Дон Жуан лишь улыбнулся.
— Пока что нет, мой Лепорелло, пока что нет, — сказал он.
Семь
Итак, они подались в город. Лепорелло продолжал ворчать, а Дон Жуан молчал, погруженный в раздумья. Уже стемнело, когда вдали возникли городские стены. Тут дорога проходила рядом с кладбищем.
На небе показалась вот такущая луна. В лунном свете могилы выглядели еще белее и призрачнее, чем всегда.
Оба всадника взирали на это зрелище не проронив ни слова. Тут они увидели большую и богатую гробницу, которую не замечали прежде. Над ней был даже памятник покойному. Покойный сидел верхом. И конь, и всадник были как настоящие.
— Да, впечатляет, — заметил Дон Жуан. — Лепорелло, глянь-ка, кто-то это там отгрохал себе такую статую.
У Лепорелло не было ни капельки желания соваться на это кладбище, и все ж он слез с коня и подошел к означенной могиле. Нагнувшись, стал читать начертанное на плите имя покойного. И тут же с криком отскочил назад.
— Что там? — спросил Дон Жуан.
— Уйдемте поскорей отсюда, — испуганно ответил Лепорелло.
— Прочти же, что там на плите могильной, — велел Дон Жуан.
— Не разберу печать при лунном свете…
— Читай, приказываю!
Объятый страхом Лепорелло снова подошел к могиле и принялся читать. Голос его дрожал, слова не шли наружу — так он был напуган.
— Здесь похоронен… Дон Гонсало де Ульоа, командор Калатравы. Здесь… он ожидает своего отмщенья… и кары нечестивца, убившего его.
— Командор! — воскликнул, оживившись, Дон Жуан. — Никак нам не отделаться от старика, — и рассмеялся звонким смехом.
Спустя мгновение раздался мрачный голос. Говоривший произносил слова так медленно, как будто это стоило ему чудовищных усилий. Но смысл слов понятен был вполне.
— НЕ ТРЕВОЖЬ ПОКОЙ УСОПШИХ, НЕЧЕСТИВЕЦ, А НЕ ТО СМЕЯТЬСЯ КОНЧИШЬ ДО КОНЦА ГРЯДУЩЕЙ НОЧИ.