— Хозяин! — взвопил Лепорелло. — Говорящая статуя!
Дон Жуан не растерялся.
— Сдается, так и есть, мой Лепорелло. Ну и диковинка!
— Молю, хозяин, прочь отсюда.
— С чего бы это? Не каждый день ты встретишь статую, вдруг пожелавшую заговорить. И знаешь что — она мне симпатична. Скажи, что я зову ее на ужин в мое палаццо, завтра вечером.
— На ужин? Статую? Скажите сами! — ответил Лепорелло.
— Не прекословь, не то убью и прямо здесь же схороню. Ступай и позови ее на ужин!
Лепорелло был охвачен страхом. Но что он мог поделать?
Он к статуе придвинулся на шаг и, глаз с нее стараясь не сводить, промолвил медленно:
— Почтеннейшая статуя сеньора Командора… Хозяин мой, не я, а он весьма покорно просит вас, не сможете ль вы часом, как знать… Нет хозяин, я не могу!
— Ну же, не то убью и здесь зарою! — прикрикнул Дон Жуан, который определенно начал забавляться.
— Мой хозяин, продолжил Лепорелло, — весьма покорно просит вас прийти на ужин в его палаццо завтра ввечеру. Сочтет за честь он коли примете вы приглашенье. Хотя вы можете и отказать, он не обидится ничуть.
Дон Жуан стоял и наслаждался этой сценой.
— Спроси у ней, придет ли! — велел он Лепорелло.
Лепорелло был так напуган, что у него слова застряли в горле. Все же он сумел собраться с духом и, посмотрев на статую, сказал:
— Скажите, коли в силах, придете ль вы на ужин?
И тут случилось нечто невообразимое. Статуя главу склонила трижды в знак согласия. Казалось, голова была живой.
— Воистину невиданное дело, — заметил Дон Жуан. — Наш старикан пожалует на ужин. Чего не сделаешь, чтобы поесть на дармовщину. Ну что ж, мы постараемся его принять со всею пышностью, которой он достоин. Поскачем, Лепорелло, готовить настоящий праздник.
И резвой рысью к городу направил он коня.
Непродолжительное время слуга молчал, пытаясь усмирить стучавшие от страха зубы. Он ехал позади, раздумывая об увиденном. Вскоре Лепорелло обрел спокойствие и смог заговорить о том, что у него вертелось в голове.
— Хозяин… Мало того что вы на ужин пригласили статую… Хотел бы я увидеть, кстати, что вы положите в тарелку ей: котлеты мраморные, каменные фрикадельки? Но разве вы не помните, что завтра вечером вы заняты?
— Я занят? — тот притворился, что не понял.
— Так, мелочь, — молвил Лепорелло. — Вы просто обещали, что двое озверевших братцев и десять кровожадных всадников-рубак прикончат вас у вас же в доме.
— Ах, это, — отозвался Дон Жуан. — Пустое. Подождут немного.
— Немного подождут? Они уже три месяца как ждут.
— Ну, стало быть, их тоже позовем. На сытое брюхо и убить хватит духу.
Лепорелло был ошеломлен. Он думал, что неплохо знает своего хозяина, но мужество и выдержка такие и вправду поражали.
— Хозяин, — спросил он, — вы что, никогда ничего не боитесь?
Дон Жуан хорошо знал этот вопрос.
— Только скуки, — ответил он.
Восемь
Весь следующий день ушел у Дон Жуана на приготовленья. Все делалось с большим размахом. Два повара, двенадцать слуг, серебряные блюда и приборы, изысканные вина. Звучит оркестр, всюду свечи, озарено палаццо точно днем. Такое диво — глаз не оторвать. Сам Дон Жуан был в превосходном настроении. Его не огорчили даже плохие вести. Их в середине дня принес порядком запыхавшийся от бега Лепорелло.
Он, по его словам, прознал, что Дон Оттавио, посватавшийся к Донне Анне, ходил в полицию. И заявил, что отыскал убийцу Командора. В содеянном он обвиняет Дон Жуана. Он даже, непонятно как, разведал их местонахожденье. В полиции ему поверили и скоро примутся за дело. На заходе солнца они нагрянут прямиком в палаццо с десятками солдат и арестуют Дон Жуана.
— И эти явятся? — воскликнул Дон Жуан. — Уж много лет не задавали мы такого разудалого веселья.
— Еще не поздно деру дать, хозяин. Послушайте меня, возьмите порезвее скакуна, и ну отсюда, — выдал Лепорелло.
— Ты шутишь? Я столько заплатил за этот пир! И слышать не желаю!
Как ни старайся, делать нечего. Видать, в тот вечер было суждено исполниться его судьбе. И Дон Жуану не дано ей было помешать.
Мало-помалу солнца свет стекал со стен и улиц. Минута за минутой шли часы. Вот, наконец, настал и вечер. Над площадями бешено носились птицы. На улицах и в окнах по очереди зажигались фонари.
Ровно в час заката в богатых и сверкающих одеждах Дон Жуан вошел в парадный зал дворца. Посередине зала стоял массивный стол, уставленный цветами, яствами, вином. Тысячи свечей на люстрах сияли столь ярко, что издали казалось, будто в центре города возник пожар. Играл оркестр, ждали неподвижно слуги. Все было наготове.