Анаэль лежала на уступе и наблюдала за протянувшейся внизу дорогой. Ее спутники, их было двадцать семь, расположились чуть ниже. Они прятались среди камней, которых было великое множество на склонах Драконьего ущелья, в которое вела дорога. Ждали они невольничий караван, который по их сведеньям, должен был проследовать этим путем в ближайшее время. Караван направлялся к Энкариону. Невольниками в нем были люди. Их погонщиками нечисть, прислуживающая Аркагрею.
Солнце клонилось к закату, когда эльфийка разглядела появившийся на горизонте караван. Она тут же протяжно свистнула, подражая мелкой полевой птице. Ее товарищи также ответили ей свистом, и принялись готовиться к атаке.
Быстро темнело. Караван еле тащился по дороге. Анаэль уже свободно различала все фигуры. Невольников было около трех десятков. Они шли цепочкой, скованные одной цепью. Сопровождало их пятеро конных орков, сновавших туда-сюда вдоль бредущих людей; десяток степных троллей и шестеро полукровок – люльфов, восседавших в высокобортной повозке впереди каравана. Вот их Анаэль ненавидела больше всех. Смесь человека с эльфом, унаследовавшая от обеих рас все самое худшее.
Как обычно люльфы были вооружены длинными охотничьими луками. На плечах троллей покоились массивный алебарды, орки то и дело плашмя били невольников изогнутыми палашами.
Когда караван приблизился к входу в ущелье, стемнело окончательно. Орк, одетый в настоящие панцирные доспехи, остальные его спутники были в простых кожанках с нашитыми на груди металлическими пластинами, поднял руку, подавая сигнал остановиться. Невольники тут же попадали на землю. Орки засуетились вокруг своего вожака. А тот вглядывался в черный провал ущелья и недовольно принюхивался.
- Что ты там унюхал, Охгон? - подал голос один и люльфов.
Орк проигнорировал его слова.
- Ну, хватит, - продолжал полукровка, - мы этим путем ходим уже почти год и никогда ничего не случалось.
- Заткнись! – огрызнулся вожак.
Люльф попытался, было тут же схватиться за лук, но его товарищи не дали ему это сделать.
- Успокойся Энар, - прошептал один из них, - пока не время.
- Ненавижу этого ублюдка, - сквозь зубы прошипел тот.
« Хорошие у них отношения», - подумала Анаэль, наблюдая за это сценой. Темнота для нее была совсем не помехой, а чуткий слух позволял расслышать любое слово, даже произнесенное шепотом.
Тем временем орки одели на руки, притороченные до этого к седлам круглые щиты, люльфы наложили стрелы на тетиву, тролли сняли алебарды с плеч.
- Неужели он нас почуял, - взволновалась Анаэль.
Невольников пинками подняли на ноги, и люльфы зажгли несколько факелов, которые воткнули в кольца, специально для этого прикрепленные к бортам повозки. Сами же они покинули свое транспортное средство и рассредоточились вдоль цепочки невольников. Свет был нужен только людям, остальные могли свободно обойтись и без него, однако никто не хотел, чтоб их товар переломал себе ноги в темноте. Караван медленно стал втягиваться в черную утробу ущелья.
Анаэль покинула свой пост, и бесшумно заскользила вниз, к своим замершим в ожидании товарищам.
Оказавшись рядом с Метольдом, девушка сняла со спины лук, и бережно натянула на него тетиву. Вторую такую невозможно было найти во всех Срединный землях, так как плела она ее из собственных волос, а ведь всем известно, что лучше нет материала для тетивы, чем волосы чистокровного эльфа. Люльфы так же плетут тетиву из своих волос и даже смеют утверждать, что она ничем не хуже эльфийской. Конечно же, это полнейший бред, однако находятся такие глупцы, что верят даже этому.
Тролли растянулись вдоль шеренги невольников. Они крепко сжимали древки своих огромных алебард и поглядывали по сторонам. Двое орков ехали в арьергарде колонны, двое чуть впереди нее. Вожак держался между авангардом и повозкой. Когда караван поравнялся с замершими на склонах людьми, Метольд первым зажег приготовленный заранее факел и с силой швырнул его вниз под ноги ехавшим впереди оркам. Тут же полетели еще факелы. И через мгновение на пути каравана расцвел огромный огненный цветок, превративший ночь в день.
Да, недаром Метольд потратил пять золотых за пузырек с темно фиолетовой жидкостью. Если бы не она, не расцвести бы этому огненному чуду.
А вслед за факелами полетели вниз стрелы. И падала сраженная ими нечисть. И ринулись вслед за летящей смертью, закованные в латы вои, и была среди них стройная и гибкая эльфийка. И все было бы хорошо, если бы не продал, своих собратьев человек по имени Дидл. Тот, который и снабдил их информацией о караване, тот который и подтолкнул их на это благое дело, тот который тут же и донес о готовящемся нападении, прислужнику Аркагрея.
Зарычали невольники, разрывая свои цепи. Загорелись их глаза адским пламенем. Повздувались под грязной кожей бугры мышц. Огромные клыки и когти выросли в какое-то мгновение. И три десятка могучих, безжалостных оборотня встретили нападавших.
И люди были уничтожены. Осталась в живых только Анаэль.
Энкарион… Он стоял на вершине скалы, нависающей над Зеленым морем. Высокие черные стены, покрытые причудливой вязью древних рун, тянулись к небу изогнутыми, напоминающими клыки дракона, зубцами. Сторожевые башни над воротами больше напоминали, два огромных когтистых пальца, с мерцающими драгоценностями, узкими бойницами. Куполообразные ворота, высотой не меньше пяти метров, и шириной около десяти, с изображением огромной головы, неведомой клыкастой твари, которая была так реалистична, что казалось, вот-вот покинет свое место, и шагнет на землю. Круглый, вымощенный черным, с золотистыми прожилками, гранитом двор. И одинокая, спиралью закрученная башня в его центре. Она взвивалась вверх на добрую сотню метров, так что ее пронзающая небо, верхушка, терялась в вышине.
Никогда прежде не видела Анаэль ничего подобного. Темные эльфы действительно были безумцами, и как говаривал ее отец, собственное безумство их и сгубило. Однако даже в этом наводящем ужас замке, чувствовалась возвышенность и утонченность присущая только эльфам.
Люльфы доставили Анаэль к замку вечером следующего дня. К великому сожалению девушки, в схватке в ущелье ни один из них не погиб. А ее товарищи были мертвы. И она находилась в каком-то отрешенном состоянии, всю дорогу до Энкариона. И только вид этой обители зла, вернул ей возможность чувствовать. И надо признать, что испытанное ею чувство было совсем не из приятных.
Ворота раскрылись совершенно бесшумно. Повеяло ледяным холодом, и Анаэль зябко поежилась. Из мрака царившего под аркой в проеме появилось закутанное в черные одеяния существо. Ярко белым пятном замаячило, его лицо, с огромными, горящими малиновыми огнем, глазами.
- Следуй за мной, - голос был совершенно лишен каких-либо эмоций. Сопровождавшие Анаэль люльфы как-то все съежились, и, не обращая больше на нее внимания, побыстрей направились прочь.
Существо же под аркой повернулось, и шагнуло за ворота. Девушка совсем не хотела идти за ним. Ее оставили практически без присмотра, и хоть руки ее были связаны за спиной, ноги ее свободны, почему же не попробовать сбежать. Но какая-то неведомая сила влекла ее туда, во мрак. И она против собственной воли шагнула под арку.
Существо повело ее вокруг башни, минуя несколько роскошных входов, пока они не достигли маленькой, неказистой дверки. Здесь он обернулся. Его глаза не отрываясь смотрели на эльфийку, и она не могла оторвать от них своего взгляда. Голова ее закружилась, мысли начали путались, и показалось что все вокруг не реально, что это просто какой-то кошмарный сон. И что если захотеть, то она в любой момент сможет проснуться. Однако эти горящие глаза, заглядывающие прямо в душу, не давали ей сделать этого, и кошмар продолжался.
Они долго поднимались по узкой винтовой лестнице. Не было никаких ни окон, ни дверей. Не один звук, кроме ее собственных шагов, не касался ее слуха. Ступеньки были неимоверно холодными, и как отметила про себя Анаэль совершенно не потертыми. Как будто их сделали только вчера, а не несколько тысячелетий назад. Абсолютно гладкие стены, закругляющиеся к потолку. И нигде ни какой пыли, никакой паутины.