— Наверное, я буду где — нибудь неподалёку, любимый, — ответила Арктура еле слышным голосом. — По крайней мере, иногда. Так мне кажется. Если тебе приснится обо мне что — нибудь хорошее, то знай, что я думаю о тебе. А если приснится что — нибудь дурное, знай, что кто — то пытается оболгать меня перед тобою. Не знаю, позволят ли мне хоть иногда приходить к тебе, но если позволят — а я и вправду думаю, что позволят! — как же я буду смеяться, видя, что я совсем рядом, а тебе кажется, что я далеко — далеко! Но в любом случае всё будет хорошо, ведь сама Жизнь, Сам Бог и Отец жив, и в Нём мы просто не можем не быть с тобою вместе.
После этого она погрузилась в глубокий сон и проспала до самой ночи. Около полуночи она вдруг резко села в постели. Подскочивший Донал обнял её, чтобы поддержать. Невидящими глазами она посмотрела куда — то поверх его головы, пробормотала что — то неясное и снова упала на подушки. Тревога на её лице сменилась выражением дивного небесного покоя, и через минуту её не стало.
Глава 82
Мистер Грэм
Когда настало время прочесть её завещание, выяснилось, что всё своё имущество за исключением небольших сумм для некоторых слуг и пожизненного обеспечения для миссис Брукс, Арктура оставила Доналу. Не успел адвокат закончить чтение, как мистер Грэм поднялся с места, поздравил Донала — учтиво, но довольно сдержанно — взял шляпу и направился к выходу.
— Мистер Грэм! — окликнул его Донал. — Вы сейчас домой? Тогда позвольте мне пойти вместе с вами.
— Сочту за честь, — отозвался тот, с некоторой досадой размышляя о том, как несправедливо устроен мир: теперь ему, предполагаемому наследнику графского титула, придётся управлять имением собственной семьи в услужении у безродного чужака!
— Лорд Морвен долго не проживёт, — начал Донал, когда они вышли из города и зашагали вверх по холму. — Да это и к лучшему.
Мистер Грэм ничего не ответил.
— Думаю, что я должен сразу же сообщить вам, что вы являетесь прямым наследником титула.
— Мне кажется, этими сведениями вы обязаны мне, — проговорил управляющий, и в его голосе послышались нотки презрения.
— Не скажите, — возразил Донал. — Вы говорили, что наследуете титул после лорда Форга. А я говорю вам, что вы получите его сразу после смерти нынешнего лорда Морвена.
— Я даже представить себе не могу, на чём вы основываете столь фантастические утверждения! — воскликнул мистер Грэм, смутно подозревая, что молодой Грант тронулся от горя.
— Конечно, не можете. Об этом неизвестно никому, кроме меня. Лорд Морвен знает, что его сын не имеет права наследовать титул, но не знает, что это право есть у вас. Я же готов если не доказать, то, по крайней мере, убедить вас в том, что граф никогда не был женат на матери своего сына.
Мистер Грэм в замешательстве молчал, а потом выдавил из себя принуждённый и весьма неприятный смешок. «Ещё одна насмешка глупой судьбы! — подумал он про себя. — Наследный граф служит управляющим в собственном родовом поместье!» Доналу не слишком понравилось, как мистер Грэм воспринял новости, но он понимал, насколько естественно это было в его положении.
— Надеюсь, мы слишком давно знакомы, чтобы вы подозревали меня в нечистых замыслах, — сказал он.
— Простите, мистер Грант, но, честно говоря, выглядит всё не очень честно. Девушка была при смерти, и вы прекрасно это знали!
— Я вас не понимаю.
— Зачем вы на ней женились?
— Чтобы она стала моей женой.
— Тогда объясните мне, зачем ей было становиться вашей женой, как не ради…
— Неужели вам мало того объяснения, что мы любили друг друга?
— Ну знаете, вам будет довольно сложно убедить весь мир в том, что любовь была вашим единственным побуждением!
— Поскольку мне нет ни малейшего дела до того, что думает обо мне мир, я удовлетворюсь тем, что попробую убедить вас. Миру вообще необязательно обо всём этом знать. Вы хотите сказать, мистер Грэм, что я должен был отказать леди Арктуре только из — за того, что весь мир, включая и некоторых честных людей вроде вас, в один голос скажет, что я женился на ней ради имущества?
— Зачем вы задаёте мне этот вопрос? Я не самый лучший человек, чтобы на него отвечать. Но скажу вам прямо: даже среди сотен миллионов человек не найдётся ни одного, который не воспользовался бы подобной возможностью и тем самым не навлёк бы на себя осуждение окружающих! Правда, для вас было бы лучше, если бы никакого завещания не существовало.