Несмотря на статус профессионального вымогателя, имеет звание почетного жителя города Шахтерск. Непосредственно подчинен Ахметову, специалист по связям с органами власти и организатор предвыборных кампаний и заказных убийств. Контролирует ряд подпольных шахт Шахтерска, промышляет также разбойными нападениями.
Широко известен держатель воровского «общака» Ахметова, молодой «вор в законе» «Мамед» Живой символ верности Ахметова воровским традициям. В последнее время стал очень известен Гиви Немсадзе по кличке «Папа», контролирующий спорт-клубы группировки, где занимаются физподготовкой боевики ОПГ. Бригадиры у «Папы» носят красноречивые клички «Обезьяна» и «Громазека».
Все эти угрюмые лица и контролируемые ими «отрасли» кажутся несопоставимыми с легальным миллиардным бизнесом Ахметова, с серьезными международными связями, с СКМ и с его стремлением в Европу.
Но, тем не менее, империя Ахметова, несмотря на мощную экономическую составляющую, нам представляется классической ОПГ. С преступными связями, преступными методами и преступными традициями. И, как мы уже подчеркивали, ни Колесников, ни Янукович не являются действительными «авторитетами» группировки.
Скорее, они напоминают выращенных группировкой государственных чиновников. Чисто представителей власти реальной. И это является самым серьезным государственным преступлением группировки. Потому что давно известно, что преступность окончательно победить нельзя. И главной целью государства является преступность ограничить, загнать в некое «гетто», если хотите, управлять ею, дабы она не расползалась.
Трагедия Донбасса и в какой-то степени Украины заключается в том, что преступность вросла в государственные органы, а кое-где и просто подменила их.
Фактически на Донбассе криминал подменил собой государственные органы. И это самое опасное преступление. Именно за это, по большому счету и должен сидеть государственный чиновник Борис Колесников.
У государства, по идее должно быть куда меньше претензий к какому-нибудь «Мише Косому». Ну, косой и косой, он выбрал себе уголовный мир. Куда опаснее Б. Колесников, управляющий от имени государства, но в интересах и по поручению организованной преступности. Кажется, в мире это называют громким словом «мафия».
Щ
Щербань Евгений
Ликвидации Евгения Александровича Щербаня могли желать многие.
Те, кому он составлял конкуренцию в экономической и политической сферах, кто считал себя обойденным и обделенным из-за деловой активности и успехов в бизнесе влиятельного и преуспевающего депутата.
Фигурирует в деле даже Михаил Поживанов. За несколько месяцев до ЧП в аэропорту персона Щербаня стала объектом крупного политического скандала, который осветили десятки региональных и всеукраинских газет. В одном из интервью тогдашний мэр Мариуполя Михаил Поживанов обвинил Евгения Щербаня в том, что тот якобы угрожал ему убийством и облагал Мариуполь ежемесячной «данью» в 20 миллионов долларов США. Щербань, разумеется, отрицал обвинения Поживанова.
Согласно материалам обвинительного заключения, оглашенным в зале Луганского апелляционного суда (и факты эти в основном подтвердились в ходе судебного рассмотрения эпизода с убийствами в Донецком аэропорту), дело было так. Осенью 1996 года, в сентябре или октябре, в Москве встретились Мага (Магомед Алиев), Болотских и Синякин (шеф Болотских, московский авторитет). И жители российской столицы высказали Маге претензии: вот, мол, число ликвидированных по просьбе Кушнира, Рябина и самого Маги людей растет, а желаемого благополучия и финансового благосостояния для организаторов л участников ликвидации все не наступает.
Такие разговоры между «своими» возникали не в первый раз. Райские кущи, обещанные теми, кто вел их или посылал на преступления, пока лишь щедро обещались, а расплачиваться за совершенное не спешили. Вскоре после этих разговоров Москвича снова пригласили в Донецк. Кушнир, Рябин и Алиев предложили ему новую ответственную работу. Требовалось ликвидировать одного из крупных коммерсантов Донбасса по фамилии Щербань.
То ли оттого, что прошлые ликвидации ничего существенного не принесли Москвичу кроме хлопот (а Щербань был пятой жертвой в Донецке, помочь убрать которую просили Болотских), то ли потому, что предстоящая акция изначально виделась очень сложной в исполнении, но необходимость «сделать это» Кушнир и Рябин обосновали с особой тщательностью.