Потом началась отработка намеченного, своеобразные репетиции. Они длились около месяца. Пушняков в форме капитана милиции дважды заезжал на белом 99—м «жигуленке» на территорию аэропорта через ворота грузового терминала, Болотских и Зангелиди отработали проникновение на летное поле в костюмах авиатехников и на велосипедах. Запаслись, естественно, необходимым огнестрельным оружием, автомобилями, портативными рациями, мобильными телефонами, другим оснащением. Об этом позаботились Кушнир и Рябин. Особое внимание уделили средствам связи — они, как и оружие, не должны были подвести. «У нас были скрытые микрофоны и наушники, импортные миниатюрные рации, у других участников — мобильные телефоны, — давал показания Болотских. — О любом изменении обстановки и корректировки плана мы тут же сообщали друг другу».
Автомобиль, на котором разъезжал Пушняков, был похищен еще в июле 1995—го и больше года находился в отстое. Госномера, установленные на нем, Пушняков снял с другого автомобиля в Мариуполе, незадолго до акции в аэропорту.
Словом, продумано и подготовлено все было заранее и всесторонне. Слишком велики были ставки, интересы слишком высокопоставленных лиц и преступных авторитетов были поставлены на карту. Но это вовсе не значит, что сама акция прошла без сучка и задоринки. Очень уж сложной и рискованной была схема ликвидации, слишком много людей и обстоятельств были включены в нее. А сложная конструкция, детали которой не устойчивы и не надежны, понятное дело, может не сложиться, разрушиться.
Начнем с того, что покушение на Е. Щербаня З ноября было третьей попыткой ликвидации неугодного человека. Первые две попросту сорвались. Однажды, по словам В. Болотских, боевики опоздали в аэропорт, второй раз Щербаня в прибывшем самолете не оказалось. Так что две неудачные попытки тоже стали для участников операции «Ликвидация» своего рода репетициями, вводными для проверки боевой готовности.
3 ноября учли, казалось бы, все предыдущие ошибки — Щербаня и самолет, что ушел за ним, бандиты вели неотступно. Но тоже не обошлось без накладок. ЯК—40 приземлился и вырулил не на ту стоянку, где становился обычно. Поэтому стрелкам пришлось несколько изменить тактику: велосипеды они оставили на углу здания аэровокзала и дальше к самолету шли пешком — велика оказалась открытая площадка, которую предстояло преодолеть, и двое на велосипедах могли броситься в глаза.
Пушняков на белых «жигулях» беспрепятственно преодолел пост вохровца, но неожиданная преграда возникла перед ним уже на территории аэропорта. Пух у здания аэровокзала ожидал самолета из Москвы. Но за 5 минут до его приземления выезд «жигулям» блокировал «икарус» — такими перевозят пассажиров на посадку к трапу самолета.
Водитель припарковала свой автобус перед невесть откуда взявшейся легковушкой и пошла по своим делам в здание аэровокзала. Понятно, что «капитан» в «жигулях» сразу занервничал. Он начал сигналить, приоткрыл дверь, а когда женщина обернулась — взмахом руки показал, чтоб она отъехала.
Водитель подчинилась жесту сотрудника милиции — отогнала автобус в сторону. А могла бы и не обратить внимания, замешкаться… В это время ЯК—40 со Щербанем как раз опустился на посадочную полосу.
В то утро Евгений Щербань с женой Надеждой Никитиной и сыном Русланом должны были возвратиться в Донецк из Москвы, где участвовали в пышном праздновании серебряной свадьбы Иосифа Давыдовича Кобзона. ЯК–40 «Донецких авиалиний» вылетел за ними из нашего города в 6:45. В Донецке возвращения Е. Щербаня ожидали не только его личный водитель и помощники — те, кому в таких случаях положено встречать могущественного шефа. На съемной частной квартире телефонного звонка ожидали Вадим Болотских, Геннадий Зангелиди, прибывший из Владикавказа, дончане Андрей Акулов и Игорь Филипенко — основные боевики Магомета Алиева и Евгения Кушнира. У них было все продумано и готово для проведения смертоносной акции — требовался лишь сигнал к ее началу.
Мобильник зазвонил в начале одиннадцатого. Толик «Рябой» (Рябин) сообщил, что пора выдвигаться, «Николай Николаевич» уже в пути. Уже после операции Болотских узнал, что Рябину позвонили из Москвы и сообщили, что ЯК—40 выруливает на взлет и Щербань — на борту. Ближе к приземлению авиалайнера и появлению намеченной жертвы участники акции, согласно плану, постепенно занимали свои места: наблюдатели — в здании аэровокзала, три водителя на «автомобилях отхода» — ближе к определенным заранее точкам. Но главные роли были отведены трем непосредственным исполнителям ликвидации. Болотских — основной стрелок, должен был лично ликвидировать Щербаня. Зангелиди — стрелок — «чистильщик». его задача — «вычислить» охранников, пресечь их попытки помешать основному стрелку. Луганчанин Валерий Пушняков («Пух») выполнял роль «доставщика и подборщика». Он должен был на автомобиле провезти на летное поле оружие и передать его стрелкам, а по окончании акции подобрать двух ее основных исполнителей и доставить к автомобилям отхода.