- Тогда это факт для новой теории, - заметил академик, выразительно взглянув на внучку.
- Обрыв? - сказала Кассиопея. - А я думала, что в космосе гладкая дорога.
- Я лечу в Звездный комитет, - объявил академик. - Вас, Константин Петрович, с помощью нашей математички Нади попрошу запрограммировать мой персональный биолазерный компьютер на расшифровку послания. Все-таки миллиард попыток в секунду! Разгадает!
Наталья Витальевна и Кассиопея убирали со стола нетронутые тарелки.
ПОСЛЕСЛОВИЕ КО ВТОРОЙ ЧАСТИ
Мужество в несчастье - половина беды.
В. Гёте.
У костра сидели трое.
Вечер обещал быть длинным, заря долгой. Высокие облака над нежно-оранжевой частью неба казались темными, но с раскаленными добела краями, освещенными уже зашедшим солнцем. Вода в реке выглядела тихой, озерной, с отраженными в ней, перевернутыми деревьями другого берега. Причаленная возле костра лодка словно приглашала сесть в нее, чтобы перебраться туда.
Седой человек, невысокий, плотный, одетый в жесткую рыбачью робу, привстав на коленки, перемешивал деревянной ложкой похлебку в котелке над светлыми углями.
- Не беда, коль рыбы не наловивши, уху не сварим, - посмеиваясь, говорил он. - Нам к консервам за год пора привыкнуть. А от похлебки настоящим земным духом пахнет, под стать окружающей красоте.
- Да уж красиво, чего говорить! - низким басом заметил высокий худой мужчина в ватной, припасенной для рыбалки телогрейке. Лицо у него было длинное, скуластое и суровое. - Но вот звезд, главное, не видно, - вздохнул он.
- И от них отдохнуть не мешает, - отозвался первый.
- Дядя Крылов, - вступил третий, тоже в робе, самый молодой, но рано лысеющий, а потому без юношеских кудрей, но с юным задумчивым лицом. - Вы ведь так позволили себя называть у костра.
- А как же! На рыбалке - как на рыбалке! Без звезд и чинов.
- Правда, что дед ваш или прадед Крылов, кажется, Иван Кузьмич, в тайгу за Тунгусским метеоритом вместе с самим Куликом ходил? Примечательный, должно быть, человек был?
- Кое-что о прадеде своем знаю. Простой, но "себе на уме" был старичок. Желудем себя называл, дескать, от желудей дубы растут.
- Вот вы и выросли.
- Эй, Галлей, меду командиру не лей! - вставил высокий.
- Нет здесь командиров, рыбаки одни, - строго произнес Крылов. - А с Тунгусского метеорита все наше дело и началось. Особенно после одной находки во время такой же вот рыбалки, даже вроде бы на этом самом месте, если хотите знать.
- Редкоземельный кусок инопланетной инженерной конструкции! обрадованно воскликнул Галлей. - Найден обломок цилиндра в 1976 году на реке Вашке, - и он показал рукой на лодку с уключинами и веслами, лежащими на ее дне. - За тысячу километров от тунгусской тайги, но точно на продолжении траектории взорвавшегося над нею тела.
- И все-то он знает, наш Галлей! - пробасил высокий.
- На то он и физик. Однако похлебка, друзья, поспела. Помянем добрым словом погибший над Землей сто семьдесят лет назад инопланетный звездолет неведомых героев!
- Звездолет едва ли, - возразил Галлей. - Скорее всего они его оставили на околоземной орбите, а спускались на вспомогательном модуле. Он и взорвался.
- До чего же сказки живучи! - заметил высокий. - Сотни лет им нипочем.
- Я эти сказки, Федор Нилыч, еще дома по первоисточникам прове... горячо начал Галлей, но замолк на полуслове.
Внезапно "на берегу" произошло нечто невероятное. Все трое сидевших у костра вместе с котелком взлетели в воздух, беспомощно пытаясь обрести равновесие и вернуться назад.
Одновременно река, берег с лодкой, тускнеющая заря и речной туман исчезли, обнажив экраны, на которых только что с поразительной реальностью в объеме и цвете виднелось голографическое изображение далекого земного пейзажа...
У звездолетчиков стало традицией уединяться в свободные часы в какое-нибудь земное местечко, с завораживающей достоверностью возникавшее с помощью голографии вокруг них в отсеке отдыха. И легко было воображать себя то на рыбалке, то на прогулке с осмотром былых любимых мест, дорогих им памятников, родных улиц города или невиданных дома земных чудес: водопадов, диких животных, словно бродивших в зарослях совсем рядом, или, наоборот, тихих уголков, ставших во время полета желанными пристанищами звездонавтов.
Теперь все исчезло вместе с тяготением. Оно создавалось тягой технического модуля через стокилометровый буксир. Летя впереди, технический модуль разгонялся с ускорением, равным ускорению земной тяжести, привычным для людей. Поэтому они и ощущали себя как бы в земных условиях. Это ускорение и исчезло вместе с нарушенным энергоснабжением. С округлого потолка отсека вместо вечернего северного неба тускло светила лампочка аварийного освещения.
Котелок плавал в воздухе между потерявшими вес людьми, а разливающаяся из него похлебка превращалась у них на глазах в горячие большие и маленькие шары, обретавшие собственное движение внутри отсека отдыха между его матовыми экранами.
- Что случилось, командир? - тревожно спросил Галлей.
- Ты физик корабля. Тебе первое слово, - отозвался Крылов.
- Видно, что-то с техническим модулем приключилось? - предположил штурман корабля Федоров.
- Едва ли, - возразил Галлей, отталкивая от себя все еще обжигающий котелок. - Скорее всего оборвался буксир.
Только сейчас физик со штурманом заметили, что командира звездолета не было с ними. Ловко перебирая руками по потолку, он направлялся к пульту управления, и уже оттуда послышался его голос:
- Обрыв, полный обрыв и буксира, и кабеля управления.
- Но как это может быть? - поразился штурман. - Обрыв кабеля в пустоте? Что он, о звезды перетерся, что ли?
- Не о звезды, а о кванты вакуума, - заметил молодой физик, не столько напуганный, сколько увлеченный необычностью произошедшего.
- Хватит удивляться! - прервал командир. - Надо перейти на дублирующее радиоуправление.
- Есть перейти на радиоуправление. Я уже у аппаратов, командир. Но радиосвязи с техническим модулем тоже нет!
- Меняй частоту! Ищи! Надо во что бы то ни стало дать команду "стоп" разгонным двигателям, не то улетит наш "передок" невесть куда. Смотри на обратную связь.