- Есть, командир, - отрапортовали звездолетчики.
Крылов, поднеся к очкам скафандра электронный бинокль, всматривался в недвижно рассыпанную в черной бездне звездную пыль, на фоне которой все увеличивался в размерах от звездочки до маленькой луны посланец Земли.
- Какие люди, - с восхищением шептал про себя Крылов, думая о тех, кто прилетел к ним на выручку. Он уже знал, что командиром спасательного звездолета был его школьный друг Жорка Бережной, который так отличался от него своей реалистичностью, дотошностью, порой резкостью.
Интересно, кого он взял с собой? Всех дублеров Крылов знал наперечет, но женщин среди них не было. О каком женском голосе болтал Федя Федоров? Или Ваську подначивал? Дух в нем поддерживал!
Светило заморгало, приглашая лететь к нему.
- Летим, летим, ненаглядное ты наше! - крикнул Крылов. - Будем готовы, откроем двери в космос, да пошире!
Федоров и Галлей включили механизм отдраивания наружного люка. Но механизм успел охладиться и работал плохо. Люк открылся, но не полностью. Шлюз был отделен от жилой кабины с чуть разогретым воздухом. Звездолетчики доложили комадиру положение. Он скомандовал им выбираться наружу. Первым Галлею, вслед Федорову, а сам, находясь пока у пульта, открывал внутренний люк, чтобы выйти следом.
Поначалу все получилось по приказу.
Спасательный модуль был виден через люк шлюза, в трех-четырех километрах. Вася Галлей, самый тоненький из всех, нырнул в полуотдраенный люк и сравнительно легко выбрался наружу.
Федорову пришлось труднее. Однако и ему в конце концов с помощью подталкивающего его изнутри перебравшегося в шлюз Крылова удалось выбраться.
Теперь оба они должны были лететь к "Крылову", а сам Алексей Крылов выберется (как капитан корабля) из застывшего модуля последним.
Едва он попытался это сделать, как понял, что вылезти через полуоткрытый люк ему не удастся. Недаром считался он среди товарищей добродушным толстяком. К тому же реактивный двигатель скафандра не позволял ему протиснуться в узкое отверстие. Вот если бы ребята не улетели и помогли ему снаружи! В шлемофоне слышались их голоса, но где они?
С трудом удалось Крылову высунуть руку и голову, чуть повернуться, и он увидел, что оба его товарища ждут у люка его появления.
Они подхватили его под руки и стали тянуть. Реактивный двигатель скафандра заклинился в люке. Крылов решился и включил свой реактивный двигатель, чтобы с помощью его тяги вырваться из шлюза.
Но все было напрасно!
Не ждать же наполовину вылезшему командиру, когда спасатели прилетят за толстяком в своих скафандрах. Он может не выдержать.
- Придется подхватить меня ремнями под мышки. Рванем все вместе.
- Тремя двигателями? - спросил Галлей.
- Как выйдет, - уклончиво ответил Крылов.
Приказ его был выполнен, два звездолетчика в скафандрах взяли на буксир застрявшего командира и включили свои реактивные двигатели, пламя из них ринулось, облизывая обшивку покидаемого модуля. Скафандр, казалось, двинулся с места, но скорее как бы разваливался. Застрявший в люке ранец с реактивным двигателем отделился, поскольку Крылов успел ослабить ремни, и... Два звездолетчика вынесли в звездную бездну третьего без оставшегося в модуле ракетного двигателя.
Так сплоченной группой все трое и стали двигаться к спасательному модулю, сиявшему всеми зажженными в нем, как для иллюминации, огнями.
Подлетевшие к модулю космические странники сначала коснулись обшивки модуля, словно ощупывая его, не веря в его реальность. Потом стали двигаться к зияющему в знакомом месте отверстию приемного люка в шлюз.
В него и нырнули один вслед за другим. Вздохнули облегченно.
- Наконец-то! - произнес Галлей, когда наружный люк задраился за ними.
- Вроде дома, - заметил Федор.
- А у меня вроде изрядно помяло мои толстые бока. Ума-то не хватило прогреть своим двигателем наш старый дом. А все-таки жалко его, хоть и ледяной был.
- Жалко, но новый дом совсем такой же! Но теплый!
Шлюз наполнялся воздухом. Трое спасенных ждали открытия внутреннего люка.
Шлюз освещался, но сравнительно тускло. Свет же из открывающегося внутреннего люка казался радостно ослепительным. Размером он был в полный рост звездолетчика, но невесомость позволяла проплыть через него сначала Галлею, потом Федорову и наконец Крылову.
Трое спасателей без скафандров, но в одинаковых серебристых одеждах, два великана и словно мальчик, висящий между ними, встречали прибывших, помогая им снять гермошлемы и освободиться от скафандров.
Крылов смотрел перед собой и не верил глазам.
- Надя! - только и мог выкрикнуть он, обнимая бросившуюся ему на грудь дочь. - До чего же правильно я тебя назвал надеждой.
- А я стала математиком корабля, идущего вас спасать.
- Не только, - вставил Бережной. - Она еще и "тайну нуля" открыла.
- Это потом, я потом все объясню. Я просто твоя Надя!
- Ну вот, - усмехнулся Федоров, обращаясь к Галлею, - а ты ждал Кассиопею,
- Кассиопею? - удивилась Надя, мокрыми от слез глазами смотря на нескладного Федорова и смущенного Галлея. - Вы смеетесь?
- Это, Наденька, наша внутренняя сила такова, - объяснил Крылов.
- Наш штурман, Никита, тоже очень любит шутить.
- Да уж знаю этого Долговязова Вязова, - добродушно отозвался Крылов, - вместе трассы вычисляли.
- Кстати, папа. Это мой муж, а я теперь Надежда Джандарканова. Уже второй день (земной, конечно).
Крылов расплылся в улыбке.
- Вот спасибо, родные! Выходит дело, на деле мне разный масштаб времени доказываете. Пока мы месяцы в вакууме остывали и в космические льдинки превращались, на земле годы летели. Жорка Бережной седину в висках обрел, а школьница моя Наденька с университетским образованием математиком звездолета стала, да и в девках не засиделась.
- Хорошо, буксир оборвался прежде, чем вы еще ближе к световой скорости не приблизились, - вмешался Бережной, - не то внук твой или правнук за тобой прилетел бы, пока на Земле собрались бы, сообщение-то твое с запозданием пришло бы на десятки, а то и на сотни лет.