«Уже забыл? - в голосе Геры прозвучали и презрение, и снисходительность одновременно. - Обмен, значит. Когда-то так говорили ».
Герман беззвучно рассмеялся.
Да, действительно. Он забыл.
- Ну, и? ..
«У меня есть кое-что для тебя. Ты получаешь свое, ну а я ... »
- Конкретнее! - напрягся Герман. - Что ты спрятал?
Мальчишка хихикнув и время выжидающе смотрел на Германа, как назло (впрочем, еще и как нарочно, - в этом можно было не сомневаться) играл на его нервах.
«Некоторые ответы, - наконец сказал он. - Ответы на два вопроса. Если они, конечно, тебя еще интересуют ».
Маленький ублюдок над ним еще и издевается?!
- Только два? У меня их много. Слишком много для тебя, - ответил Герман.
«На два главных».
- Сомневаюсь, очень сомневаюсь.
«Попробуй».
Вот так, маленький говнюк, уже лучше.
- Ну, выкладывай.
«Ответы на" КОГДА "и" КАК "."
Разговор становился серьезнее.
Герман задумался.
С ответом на КОГДА пока можно было и подождать.
- Меня интересует - КАК? - он внимательно посмотрел на Геру.
«Мах на мах - не забудь!»
- Парень, ты начинаешь меня доставать.
«Хорошо, - голос подростка едва заметно изменился. - Вспомни: ПОЛТОРА ГОДА НАЗАД ».
Герман тупо продолжал смотреть на Геру.
- И это ВСЕ? - выдохнул он разочарованно. Давненько он не чувствовал себя таким дураком, пожалуй, с тех пор, как потерпел фиаско в постели с проституткой около года назад.
Маленький ублюдок его просто дразнил!
* * *
Герман пытался сосредоточиться на своих финансовых делах, что выражалось в перекладывании с места на место бланков счетов, каких-либо документов и кредитных карт. При этом его мысли витали где-то очень далеко.
В прошлом.
ПОЛТОРА ГОДА НАЗАД
Никаких особенно памятных событий тогда не произошло. Почему именно полтора года? Может, мальчишка действительно его только дразнил?
Но в глубине сознания он знал, что это не так.
Что-то было.
Он составил кредитные карточки в одну стопку и машинально перетасовал, словно колоду карт.
ПОЛТОРА ГОДА
Он пытался хоть за что-нибудь зацепиться.
(Полтора года)
Он должен их воскресить. В некоторых случаях подобное занятие превращается в пытку и способно свести с ума.
(Полтора года)
Что это было?
«Послушай, все это глупая затея, - он без труда узнал голос. - Что изменится, если ты даже вспомнишь? В тебе сидит бомба с хитрым детонатором в мире. И никакие воспоминания не смогут его вырубить, ты это прекрасно знаешь ».
Да, пожалуй, это так. Но я знаю также и то, друг, что если не сумею найти ответы на эти вопросы, они будут преследовать меня до самого морга той больнице, где я врежу дуба на последней стадии болезни, когда мои волосы вокруг кровати собирать уборщица, а все остальное превратится в гнилые мощи, обтянутые прозрачной кожей. Поэтому иди к черту со своей рациональной логикой.
Итак, что могло произойти полтора года назад?
Фактически то же, что всегда: работа, работа, работа ... Изредка - командировки в другие города (собственно, все та же работа). Еще реже - вечеринки, которые Герман всегда ненавидел, причем все сильнее. Одно только упоминание о мероприятии приближающегося вызвало у него гадкие ощущения. Удивительно, как он вообще стал преуспевающим бизнесменом с таким подходом к жизни. Вероятно, здесь была заслуга не его, а Алекса, надо отдать тому должное. Посещал же Герман вечеринки преимущественно для того, чтобы избежать удивленных взглядов коллег и обучающих разговоров шефа.
Вот, пожалуй, и все, что он мог вспомнить.
И еще операция на аппендицит, которая едва не забила гвозди в его гроб.
Ровно полтора года назад.
Приступ схватил еще в киевском аэропорту перед вылетом домой, во Львов. Когда объявили шестичасовой задержки рейса, Герман купил в аптечном киоске упаковку анальгина, принял сразу три штуки и вернулся в зал ожидания, где, скорчившись в кресле, отсидел все 6:00. К тому моменту от целой упаковки анальгина осталась одна таблетка, треснула почти пополам и напоминала два молочные зубы. Киоск был уже закрыт. А потом бодрый голос диспетчера порадовал пассажиров, летевших с Германом одним рейсом, объявив о дополнительной трехчасовую задержку. Герман чувствовал, что у него начинается жар. Моментами он почти ничего не видел, только знал, что ему становится все хуже. Он практически не помнил как оказался в самолете. Но «скорая» увезла его из дома только в конце следующего дня. Очнувшись после операции, Герман со слов дежурного врача узнал, что жить ему оставалось считанные минуты, - распространялось воспаления. Его едва успели спасти.
Все это случилось именно полтора года назад.