У дома толпились жители, которые обсуждали событие, не столько всех напугала, сколько внесла разнообразие в серое будничную жизнь - сегодня они косвенно оказались причастными к тому, о чем завтра будут передавать в новостях и писать газеты.
Большое скопление народа и десятки окон светились, отбирали возможность возвращения в Убежище через окно или, тем более, через подъезд. Казалось, это будет продолжаться всю ночь.
Часть сознания, которую отрыватели еще контролировал, изо всех сил пыталась сохранить хрупкое равновесие между черной пропастью разрушения и безумием. Приют был совсем близко, он манил, обещая защиту и спокойствие. Там было безопасно, там ... Но решиться сейчас на вылазку означало открыть себя перед десятками глаз, и тогда уже никогда не найти покоя, даже в Приюте.
Он погибал. Он словно летел в черный колодец без дна с постепенно угасающей светлой точкой где-то там далеко вверху ...
Когда в ближайших домах погасла большинство окон, а на улице оставалось с десяток жителей, он приготовился покинуть свое укрытие. Голос близкого Убежища становился все закличнишим, и уже почти невозможно было сопротивляться ...
Он уже поднялся с земли, намереваясь добраться наконец до заветного Убежища ... и вдруг его ослепило то невыносимо яркое ... Оно бросило его на землю и через мгновение скрутило жестоким пульсирующим спазмом и абсолютной невесомостью. Он мучился под прессом удивительных перегрузок, давили ... швыряли ... разрывали на мелкие куски ... выворачивали мышцы и суставы ... Это напоминало агонию. Отрыватели умирал ...
Я пробуждалось.
Вдруг над ним раздался испуганный детский голос:
- Мама! .. Здесь страшный бука! Ма-моооо! ..
Мальчик лет пяти бежал в маленькой группки людей, которые еще не разошлись.
- Мааа! .. Вон там! ..
Подбежав к матери, он схватился за ее руку и, продолжая кричать, указывал в сторону кустов. Но женщина только бросила короткий взгляд на заросли и ударила сына по мягкому месту, вычитав за то, что он отошел далеко без ее разрешения. Получив нагоняй, мальчишка разревелся еще громче, и женщина потащила его домой. Почему это побудило забраться быстрее и других.
* * *
22 октября, 1:43
Впервые он увидел ее так близко после всех тех ночей, проведенных в многочасовом ожидании у крошечного подвального окошка. Увидел и даже прикоснулся к ней ... К нему.
Он был ужасный и прекрасный, как ничто в мире!
В следующее мгновение он вдруг осознал, что тайна умирает ... Понял той невероятно длинную момент, когда его рука тянулась к нему, чтобы прикоснуться ... Но даже это не могло уничтожить трепетной всепоглощающей эйфории. Ее близкая смерть - это не было главным. Как и то, что он уже не мог вспомнить своего имени.
Он нужен ей - вот что было.
Он должен отнести его в Приют - решение пришло само собой, просто и понятно.
... он нужен ...
... в Приют ...
Сначала он попытался нести тело на руках. Но для него, крайне истощенного, это было непосильной задачей - с таким же успехом он мог пробовать поднять собственную тень.
После минуты колебаний он поднял верхнюю часть туловища и, захватив голову руками, потянул ...
Путь от кустов к дому был тяжелым и медленным. Сантиметр за сантиметром он тянул тело сначала по мокрой земле, покрытой тусклой осенней травой, потом по асфальтированной дороге. Он двигался один-два метра, несколько секунд отдыхал и снова продолжал ползти, изо всех сил упираясь в землю. Труднее всего было перебраться через бордюр тротуара перед подъездом.
Достигнув, наконец, подъезда, он сел на порог у входа, чтобы отдохнуть. Его вовсе не тревожила мысль, что их может кто-то увидеть. Впрочем, мысли у него вообще отсутствовали. Была только цель - достичь Убежища.
Большая часть пути уже была позади, но начиналось самое трудное - подъем по лестнице.
Это заняло почти четверть часа и весь скудный остаток его сил.
Остановившись перед дверью Убежища, бомж, не задумываясь, повернул ручку и открыл их, так, словно знал, что дверь на замок не закрыты. Он просто шел к цели, как лунатик.
Когда он со своей ношей был уже в квартире, сквозняк закрыл с грохотом входные двери, как невидимый вратарь Убежища. Доволикшы тело в гостиную, бомж упал прямо на пол рядом с ним.
Он дошел до цели ...
* * *
22 октября, 3:31
Игорь заставил себя открыть глаза. Казалось, что веки склеены: только не клеем, а запекшейся кровью. Он увидел врача, который склонился над ним и осматривал его голову. Заметив, что Игорь пришел в себя, врач сделал успокаивающий жест, чтобы он не двигался. Игорь кивнул в ответ.