— Рад видеть вас снова, доктор Данбар, — с доброжелательной улыбкой приветствовала его секретарь директора, мисс Робертс. — Мистер Макмиллан не заставит вас ждать.
— А я и не спешу, — ответил Данбар с мрачной иронией.
Она улыбнулась, но ничего не сказала. На столе прозвучал зуммер, и девушка кивнула Данбару.
— Удачи, — прошептала она ему вслед.
— А, Данбар. Заходи, присаживайся, — сказал Макмиллан. Высокий, седоволосый, в любом другом окружении он выглядел бы слишком изысканным, но здесь, в Уайт-холле, он был всего лишь одним из многих. Видимо, высшие эшелоны государственной службы привлекают именно таких людей. Данбар в который раз задумался — работа делает людей такими, или наоборот? Наверное, для каждой профессии подходит свой тип людей, решил он. Конечно, бывают исключения, но голливудские стереотипы в отношении большинства профессий недалеки от истины.
Макмиллан закрыл папку, лежавшую у него на столе, и тем самым положил конец философствованиям Стивена.
— Вы подставили нас, Данбар, — сказал он сухо.
— Простите, — ответил Стивен. — Я был уверен, что прав.
— Вы представляете, во что нам обошлась неофициальная эксгумация?
Данбар не имел ни малейшего представления, но понял, что ему сейчас это скажут. Директор назвал сумму. Данбар изобразил на лице потрясение.
— Не говоря уже о том, что нам пришлось просить об одолжении, и теперь мы должны Спецслужбе по гроб жизни.
— Все указывало на то, что погибшему ребенку пересадили чужеродный орган — почку животного, — произнес Данбар.
— Вы имеете в виду заявления истеричных дамочек о том, что детям пересадили несовместимый орган? На этом основывались ваши выводы?
— Ни одну из женщин, вовлеченных в это дело, нельзя назвать истеричной, — возразил Данбар. — Я поговорил, с обеими и сделал выводы. Кроме того, произошедшее с одной из них, Шейлой Барнс, я с уверенностью могу назвать покушением на убийство, которое очень скоро успешно завершится.
— Ах, да, — источник радиации в распределительной коробке! — саркастически сказал Макмиллан. — Но должен напомнить вам, что лаборатория не обнаружила никакой связи между источником и больницей «Медик Экосс».
— Это не означает, что они в этом не замешаны.
Вместо ответа Макмиллан с сомнением пожал плечами. Задумчиво подергав усы, он сказал:
— Я считаю, что мы должны передать дело Барнс полиции. Есть небольшое подозрение, что было совершено преступление, так что с этого момента полиция может взять его на себя, а мы, если повезет, выберемся из этой заварухи, в которую вы нас втянули.
— Несмотря на выводы патологоанатома, я по-прежнему считаю, что смерть двоих детей — не простая случайность, — твердо сказал Данбар. — Я поискал в компьютерной базе данных информацию о летальных исходах в подобных обстоятельствах — и не нашел ничего. При этом в «Медик Экосс» погибли двое таких больных. Я уверен, что мы должны продолжать расследование. Наша организация единственная, кто располагает квалифицированными сотрудниками, разбирающимися в таких вещах. Именно для этого мы и существуем.
— Не пытайтесь объяснить мне, для чего мы существуем, Данбар! — фыркнул Макмиллан.
— Нет, сэр, я просто считаю, что передача дела полиции на данном этапе является… уклонением от обязанностей. Они проведут расследование, но ничего не выяснят. Что ж, видимо, мы больше заинтересованы в том, чтобы не давать повода для придирок, чем в доведении дела до конца.
На секунду Стивену показалось, что он зашел слишком далеко. Однако гнев в глазах директора внезапно исчез.
— Вы так считаете? — спросил он серьезно.
— Да, сэр, считаю.
— Вот что я вам скажу, Данбар. Если вы сможете предоставить правдоподобное объяснение того, как эти чертовы бабы могут быть правы, несмотря на тот факт — факт, имейте в виду! — что в теле Эми Тисдэйл находится совместимая почка, тогда я продолжу расследование.
— Сколько времени вы мне на это даете?
— Три дня.
Данбар вышел из Министерства, испытывая смешанные чувства. Могло быть и хуже, пробормотал он себе под нос. Его могли уволить прямо на месте. Вместо этого ему дали три дня на то, чтобы раздобыть объяснение, которое он безрезультатно ищет уже столько времени. Стивен побрел по набережной в надежде, что случится озарение, но только вконец промок. Лондон был его любимым городом, но сегодня Стивен был совершенно глух к его очарованию — дождь сделал его похожим на Восточный Берлин. Данбар вернулся в аэропорт, надеясь успеть на рейс до Глазго.